Она объявила родителям, что хочет снова попробовать поступить в мединститут и будет готовиться к поступлению.
Вернулась Маша, взяла свой рюкзак и махнула рукой на пакет, – пусть тут полежит. Кому он нужен?
– Нет. Нельзя оставлять бесхозные пакеты и сумки, в связи с угрозами террористов. Маша засмеялась, схватила свой пакет и прошла в кабинет.
В кабинете она пристроила свои вещички у входа и уселась на предложенный стул, придвинув его ближе к батарее.
– Вы так замерзли? Хотите чаю? Или кофе?
Маша кивнула головой. Сергей Константинович щелкнул кнопкой чайника, выставил на стол две огромные кружки, банку с кофе, пакет с молоком и тарелку с сахаром и печеньем вперемешку. Маша бросила в свою чашку один кусок сахара, насыпала одну ложку кофе, дождалась, пока закипит чайник. Налила пол чашки воды, размешала ложкой и долила до верху молоком. Обхватила кружку двумя руками и отпивала маленькими глоточками, щурясь от удовольствия.
– Маша, мы сейчас с Вами поговорим, а потом оформим протокол. Маша кивнула головой.
– Вы сирота. Ваши родители погибли в той известной аварии, когда автобус с артистами упал с моста в реку?
– Да. И дедушка мой тоже погиб.
– Сколько лет Вы провели в детдоме?
– Два года. Восьмой и девятый класс. У нас не было других родственников. Только бабушка, но она попала в больницу с инфарктом и потом ей не разрешали оформить над нами опекунство, она почти два года этого добивалась.
– А потом, после девятого класса?
– А потом надо было выбирать себе училище и осваивать профессию. Выбора особого не было. Только училище. Только рабочие специальности. Маляр, штукатур, повар продавец. Я хотела в университет, как брат, но в детдоме учат только до девятого класса, а потом в ПТУ. И я выбрала профессию портнихи. Решила, что буду как бабушка, художник по костюмам. Модельер одежды. Но там готовили швей мотористок. Мы с утра до вечера шили наволочки и пододеяльники, строчили простыни и полотенца. О десятом классе и речи не было. Бабушка возмутилась, походила по инстанциям, и я стала посещать вечернюю школу. Год не доучилась, бросила эту швейную контору и два года отучилась в кулинарном училище. Получила профессию повара. Сдала экзамены за курс средней школы и поступила в универ, как и хотела.
– По льготе, как сирота?
– Нет. Сама все сдала и поступила на общем основании, по конкурсу. Все мои льготы кончились после кулинарного училища, как только мне исполнилось восемнадцать лет. Государство вырастило, дало профессию, дальше сама. Бабушка мне только место в общежитии как-то устроила. У нее с нашим ректором какой-то блат. Кажется мама ректора и моя бабушка подруги. Я точно не знаю, но бабушка мне сказала, то если возникнут какие проблемы – иди к ректору и все расскажи. Вот я пошла и устроилась вечерней уборщицей.
– Много платят?
– Двенадцать
