хотел тебя обидеть! – восклицает эмоционально итальянец, и я подозреваю, что он сейчас не о грабителе.
Который, кстати, воспользовался отсутствием внимания к собственной персоне, подорвался на ноги и резко рванул вперед.
– Ладно, не ловите его, это не ваша задача, вы правы, – произношу обреченно, смотря на сверкающие пятки воришки.
– Что? – Алекс отвлекается от Абати и поворачивается ко мне.
– Преступник сбежал, а вы мою сумку поделить не можете.
– Белла, все для тебя! Держи! – теперь синьор Абати сует мне спасенную вещь вместе с вцепившимся в нее Алексом.
– Да ну вас! – машу рукой. – Как наиграетесь, отдадите.
И ухожу, куда глаза глядят. Подальше от них и посторонних людей, которым мы устроили шоу. На одну маленькую частичку жалею, что подбежали эти двое позеров. И неважно, что вора самой было не догнать.
– Настюшка, ты куда? Постой! – это его обращение коробит иногда. Но, спасибо, я больше не мелкая.
– Гулять дальше, у меня выходной, – произношу, не оборачиваясь.
– Белла, позволь составить компанию, – синьор Абати пристраивается по левую руку, а Алекс становится справа.
Что странно, итальянец вроде не понимает русский, так, отдельные фразы, но о чем речь интуитивно сечет.
– Я тебя никуда не отпущу с этим прохиндеем, – говорит Алекс, широко улыбаясь итальянцу, от чего тот тоже начинает сверкать зубами.
Закатываю глаза, кто тут еще прохиндей. Эмоционально поднимаю руки к небу и иду дальше молча. Какой смысл спорить или что–то объяснять, от этих двоих, кажется, не избавиться.
Спустя двадцать минут с тоской думаю, как было хорошо одной. Теперь же с одной стороны у меня не прекращается русская речь, а с другой итальянская. И я должна вслушиваться и что–то отвечать обоим.
Присаживаюсь на лавочку, мой почетный караул за мной. Удивительное единодушие!
Еще через полчаса я перестаю вслушиваться и отвечать обоим, но Абати с Алексом, кажется, не замечают. Они все больше друг с другом спорят, перебивают и так далее.
По времени Милу уже разбудили в детском саду. Пойду–ка я туда.
– Извините, работа резко образовалась, – бормочу себе под нос, встаю на ноги и резво ухожу, срываясь на бег.
Успеваю добежать до остановки и заскочить в удачно подъехавший автобус, как слышу сзади.
– Настя! Ты куда?
Вопрос звучит только на русском, да и привычного обращения «Белла» нет.
Оборачиваюсь. За мной последовал только Алекс, Абати остался на лавочке. Значит ли это что–то? Или женские статьи про знаки забили мой мозг?
– У меня дела, и я хочу их одна сделать, извини, – говорю в открытые двери автобуса, которые буквально сразу закрываются.
Но он не злится, только усмехается и качает головой. И помимо воли я тоже начинаю улыбаться и даже машу ему на прощание. Но миг, и я уезжаю, а Алекс остается. Повезло, что его машины нет поблизости, а то не знаю, как
