собаки. Если, конечно, захотите.
– Я… э-э… мне… вот, – проблеяла девушка и, судорожно сглотнув, тихо спросила: – Так это правда?
– Абсолютная. Вы сами только что в этом убедились.
– А можно, чтобы он ещё что-нибудь мне сказал? – попросила она, не сводя с собаки изумлённых глаз.
– Давайте попробуем, – улыбнулся Матвей. – Вот только что?
– Ну, хоть что-то, – пожала она плечами.
«Рой, скажи ей: „Ты красивая“» – попросил Матвей.
«Зачем?» – с явным интересом спросил Рой.
«Ей это будет приятно», – пояснил Матвей.
Рой улыбнулся, свесив набок язык, и, чуть слышно фыркнув, снова повернулся к девушке. Спустя несколько секунд она улыбнулась и, повернувшись к Матвею, ответила:
– Спасибо.
– За что? – не понял тот.
– За комплимент. Не думаю, что я кажусь красивой ему, – улыбнулась девушка.
– Попался, – усмехнулся в ответ Матвей. – Но зато теперь вы убедились, что мы действительно разговариваем.
– Да уж, убедилась, – рассмеялась девушка, легко поднимаясь с кровати. – Думала, что у меня от ночных дежурств окончательно крыша поехала.
– Много работы? – сочувственно спросил Матвей.
– К счастью, не очень. Оружие ксеносов почти не оставляет раненых. Или калечит навсегда, или сразу убивает.
– Знаю, – мрачно скривившись, ответил Матвей.
Это было правдой. Лучи, испускаемые оружием пришельцев, могли начисто срезать человеку конечность, а при попадании в голову или в туловище – убивали. Матвей не знал, отчего это происходит, но в результате такого попадания не сомневался. Ему не раз приходилось видеть результаты таких попаданий.
Их спокойную беседу прервал врач, ворвавшийся в палатку, словно разъярённый зверь. Увидев, что медсестра спокойно беседует с пациентом, он резко остановился посреди палатки и, уперев ладони в бёдра, с ходу заорал:
– Что всё это значит?! Кто вам разрешил оставить пост и заниматься чёрт знает чем?! Что вы себе позволяете?
– А что она себе позволила, доктор? – ровным, спокойным тоном спросил Матвей. – В палатке больше никого нет, и она наблюдает за пациентом. Кроме того, до её поста – всего пять шагов. Так что она своего места не покидала. Насколько я могу судить, этот стул и есть её пост.
– А вас вообще никто не спрашивал. Лежите себе молча и болейте дальше. Симулянт. Люди в бою погибают, а он тут разлёгся, – завопил в ответ врач.
Услышав его слова, Матвей медленно, с усилием поднялся и, спустив с кровати ноги, начал вставать. Выпрямившись, он чуть покачнулся и, выдернув из вены иглу капельницы, с ненавистью ответил:
– Запомни, мразь. За эти три года я столько тварей положил, что тебе и в страшном сне не приснится. А ты, сучонок, всю войну вот в этой палатке просидел и смеешь ещё мне указывать, что делать?!
Ненависть,
