начал хохотать, и девушки с осуждением уставились на меня, как будто я вдруг начал веселиться на похоронах.
Хельга появилась через минуту – тупо уставилась на меня, и утробным голосом вдруг сказала:
– Ты ненормальный! Ты маньяк! Ты только посмотри, что сделал с девушками! У нас все болит – внутри, и снаружи!
Я чуть не утонул. От хохота обессилел, сполз в воду, хотя вроде и налил-то совсем не много, и не мог успокоиться еще минуты три – как гляну на серьезные, скорбные личики девиц, так меня сразу не хохот пробивает.
А еще, внезапно почувствовал возбуждение. Три красивые девицы, без малейшей искусственности, деланности, ненатуральности. Три цветка… пусть и слегка примятых моим каблуком. Или чем-то другим. Ну до чего же они хороши! Пришлось глаза закрыть, дабы избежать дальнейшего развития событий. А оно могло быть только одним, это развитие.
Потом я их лечил. Сам-то уже чувствовал себя просто великолепно – убрал и ушибы, и алкогольную интоксикацию. Хельга даже сказала, что я выгляжу до отвращения здоровым и веселым. Таким нельзя быть после попойки – это укор всем остальным ее участникам, и гнусное глумление над людьми.
Ну, ничего… лечение не заняло много времени. У всех девочек нашлись синяки – я сначала-то и не разглядел, когда они валялись на постели, как окурки в пепельнице (благо, что кровать огромная). Но когда начал лечить, обнаружил – у Соньки здоровенный синяк на спине, сказала, что ее достал ногой один из придурков-наемников.
У Фелны – синяк под глазом, на скуле, синяк на левой ягодице, и два кровоподтека на голени.
А больше всего досталось Хельге – у нее здоровенные синячины на бедрах прямо возле ягодиц, синяк на боку, на скуле, и припухшая губа.
Кстати, как она ядовито мне сообщила – синяки на бедрах моих рук дело. Не надо так вцепляться в девушку, она не деревянная! И не убежит, если сама встала на колени! А когда я попытался отбиться от неправомерного наезда, обе других страдалицы с не меньшим злорадством подтвердили, что эти синяки в буквальном смысле слова дело моих рук. И что я выглядел как маньяк, который желает до смерти обиходить несчастную жертву. Грубый мужлан, жеребец, которому… не надо сдерживать свои порывы, потому что именно за это они меня и любят.
Мда. Сплошные противоречия! И как так жить?!
На занятия мы не пошли. Отлеживались, отстаивались, от… в общем – вылезли мы из номера только к обеду. И на завтрак не пошли.
Пришлось еще раз идти мыться – само собой, мы не просто так отлеживались. В этот раз я постарался сдерживать себя, и не показывать свою жестокую натуру маньяка. Что по-моему не очень понравилось моим утонченным, интеллигентным подругам. Хельга даже с иронией спросила: «И где твой ночной темперамент?! Выдохся, что ли?» На это провокационное замечание я отвечать не стал, и в общем-то все получилось очень хорошо. Эдак по-семейному. Встали с утречка, решили вопрос без спешки, со всем вежеством, и поехали по делам. Хватит разнузданных оргий! Даешь оргии семейные,
