постоянно. Она заводит новые знакомства, некоторое время изо всех сил дружит, потом объявляет, что дружбе конец. Причины разные. Самая частая – «это не те люди, чтобы тратить на них мое драгоценное время». Полгода вела общий блог о Тае с экспаткой Валерией из России – раздружилась вдребезги. Объяснила, закатывая глаза: «Там такая зависть! Она почувствовала, что не дотягивает до меня по уровню, и начала душить». Как по мне, там никто никого не душил, просто Лера была против заискивания перед подписчиками, всеми этими «Дорогие мои ребятки! Ставьте пальчики вверх, а то я очень расстроюсь!» и постоянной демонстрацией себя в кадре красивой и нестареющей («У меня взрослый сын, а все дают мне не больше тридцати»).
Пришла, видимо, очередь Марченко быть выкинутыми на периферию дружбы.
– Так и сделаю, – деловито заявила мать, посмотрев в зеркало заднего вида. – Жизнь и без этого тяжела, нечего обвешивать себя лишними якорями. Виктория не развивается как личность, стоит на месте. Вся в своем ребенке. Это называется материнское выгорание. Максим, не строй гримасы. Я знаю, что ты расстроен. Ты же помнишь, что наш отъезд было вынужденным решением? Пхукет в коме, туристы только начали возвращаться, и неизвестно, сколько месяцев понадобится, чтобы открылось все, что закрыто. Я и так долго на попе ровно сидела, больше не могу ждать, потеряю всех подписчиков и клиентов. Мне намного сложнее, чем тебе. Нырять можно и в Черном Море. Если соблюдать рекомендации врача.
Я снова посмотрел в окно. Черное море. Гладкое, смирное, одомашненное, заполненное головами отдыхающих. Лежаки, батуты. Лишь несколько парусов виндсерфингистов на горизонте. В августе вся моя тусовка с Тая рванет на Мальдивы, понырять возле атолла Ари и заработать на туристах. Я мечтал об этом два года. Я больше не хочу ни о чем мечтать. Жизнь настолько дерьмова, когда зависишь от решений других, что не хочется ее жить.
– Ладно, ладно, – сказала мама. – Все наладится. Появятся новые перспективы. В твоем возрасте люди более гибкие. И вообще, бери пример с меня. Я не сдалась, как видишь. Выдержала и самосовершенствовалась. Макс, тебе остался один год в школе. Даже если не принимать во внимание рекомендации врача, сам прекрасно знаешь, что лучше закончить его очно. Потом делай, что хочешь. Главное в жизни всегда есть и будет – здоровье и образование. И духовность. Ты читаешь мантру от Шри Джагад-гуру?
– Каждый день по сто раз, – съязвил я.
Я даже не помнил, куда эту бумажку засунул, выбросил, кажется.
– А нужно по сто восемь на здоровье и еще двадцать один – на успех. Я за нее две тысячи бат заплатила, имей совесть! Ах, Максим, за тобой глаз да глаз нужен. Вроде взрослый, а такой ребенок. Решено, будем медитировать вместе, каждый вечер.
Я чуть не застонал вслух. Приедем – схвачусь за учебу, как за спасательный круг, чтобы никаких мантр и медитаций, от которых меня начинает физически тошнить в процессе. Нужно выдержать. Мать права в одном – остался только один год.
… Димка ничуть не изменился, только вытянулся. Оказалось, что мы с ним почти одного роста.
– Тебе
