после этого разговора было мерзко. «Всех не спасешь», «они знали, на что шли», «своя шкура дороже»… Я все это понимаю, но ни демона от этого не легче! Мне есть ради кого жить, меньше всего хочется на самом деле подвергать родных опасности. Юношеский максимализм давно в прошлом, но…
– Никки? Все хорошо? – обеспокоенный голос Тони вырвал меня из тяжелых размышлений.
– А? Да, все в порядке, – я слабо улыбнулась ему, забыв, что в темноте он меня не видит.
– Ты плачешь… – Тони вошел в комнату. Пара шагов, и кровать прогнулась под его весом.
На всякий случай провела ладонью по своей щеке, но, как и думала, кожа была сухой.
– С чего ты взял? Слез нет, – заметила в недоумении.
– Для того чтобы плакать душой, не обязательно нужны слезы, – шепнул он, привлекая меня к себе в нежные бережные объятья.
– И все-то ты подмечаешь, – подколола его, расслабляясь рядом с ним, ощущая, как потихоньку оттаиваю изнутри.
– Не все. Далеко не все… Я могу как-то помочь? – и искренним беспокойством и сочувствием.
– Просто побудь рядом…
Некоторое время мы сидели молча, не размыкая объятий. Я наслаждалась его теплыми прикосновениями, слушала стук его сердца, вдыхала исходящий от его рубашки слабый запах масляной краски, и чувствовала, как понемногу успокаиваюсь.
– Я в порядке. Спасибо, – сказала уже нормальным голосом, со вздохом высвобождаясь из его объятий.
– Расскажешь?
– Знаешь, иногда действительно лучше чего-то не знать и не замечать… – горько усмехнулась я.
Глава 7
– Я бежал от взрослой жизни, ответственности, реальности, в конце концов, желая переложить ответственность за свою судьбу на чужие плечи. Но, когда тебе плохо, начинаю всерьез задумываться, так ли уж хочу держаться подальше от всего этого, – неожиданно заявил парень.
Ого, мой ли это рассеянный Тони? Краски, что ли, надышался? Нужно сказать, чтобы почаще там у себя проветривал.
– Так может, и не нужно прятаться в своем мире фантазий? Ты мог бы продавать свои картины, устраивать выставки, ты же талантище! Да и раб из тебя хреновенький, если уж на чистоту, свободный художник получился бы намного лучше, – я тут же воспользовалась возможностью немного надавить на него. Но… Это тоже уже не первая попытка.
– Просто моя госпожа недостаточно строго меня воспитывает, – фыркнул он, выбиваясь из серьезного образа.
– Тогда топай на кухню мыть посуду, – я шутливо щелкнула его по носу.
– Слушаюсь, моя госпожа, – подобострастным тоном, вставая с кровати. Даже поклонился низко, позер. И тут же добавил уже обычным голосом: – Чай или кофе будешь?
– Ммм… А у нас есть с чем?
– Какие-то конфеты шоколадные были. Тебе на прошлой неделе подарили, помнишь?
– Да, точно. Я уже и забыла о них. Тогда давай чай, сейчас приду, – решила я,
