свою одногруппницу, Лику Аграновскую?
– Ну…
– Так вот, та в сравнении с дочерью альфы – ангел во плоти…
– Так всё плохо, Аля? Может, гостиница?
– Во-первых, далеко, тётя, во-вторых, дорого. Да и зачем тогда я летела сюда, если видеться с Денисом я не смогу.
– Если что, то меняй билет и дуй сразу домой! Поняла меня? – строго спросила меня тётя.
– Да, я так и сделаю! Не переживай!
После нашего пусть недолгого, но обстоятельного разговора, я немного успокоилась. Тётя ждала меня и поддерживала всегда и во всём. Я была очень рада, что после смерти мамы не оказалась совсем одна, вернее, обрела вторую мать. Мне захотелось поплакать, и я подумала, что, видимо, у меня скоро должны были начаться месячные.
У волчиц другая физиология, но я не была волчицей в полном смысле слова, и поэтому имела каждый месяц вполне себе человеческие проблемы. Пускай, и не такие сильные, как у моих человеческих подруг. Критические дни проходили у меня безболезненно и с очень маленьким количеством выделений. У волчиц в принципе такого понятия не было. У них раз в полгода была течка, что как раз и являлась признаком половой зрелости волчицы и готовности её к деторождению.
У меня эти дни начались в пятнадцать, а у молодых волчиц течка наступала не ранее девятнадцати – двадцати лет. Это мне тоже рассказала тётя. Вот откуда она про это узнала – она мне рассказать, как раз, и забыла.
Но потом мои мысли заскользили в сторону Дэна. Как я по нему соскучилась! Не видела его совсем ничего – и вот, уже тоскую. Я решила ему набрать, но абонент был недоступен. Что там за починка автомашины такая, что телефон нужно отключать. Я от досады совсем раскисла. И решила набрать своей сокурснице Юле, с которой мы если не дружили, то так, приятельствовали.
– Алло, Юлька? Привет! Как ты там? Норм? Кто там у тебя орёт, малой? Да ты что! Я где? Нет, не дома. Долго рассказывать! Приеду в начале августа – пересечёмся, да…
За лёгким разговором с Юлей я скоротала дневные часы, жалея, что не могу одна пройтись по посёлку, где жила стая Дениса. Волки не любили чужаков, и по территории стаи посторонний мог передвигаться только в сопровождении члена стаи. Это был один из законов, о котором меня сразу предупредил Денис ещё в самолёте. В сад мне не хотелось: слишком много глаз наблюдало за мной.
Обедала я уже не одна. Алёна объявилась. Но зыркнув на меня всего лишь один раз, ничего не сказала и дала мне спокойно поесть. Так же, не прощаясь, она вышла из-за стола, лишь покопавшись в тарелке. Я обратила внимание, что «её величество» сегодня выглядела как-то не очень. Волосы не лежали волоском к волоску, а были взлохмачены, а её светло-зелёная блузка сзади была слегка помята. «Со свидания, что ли… Лишь бы не с моим Денисом! Только, что же она такая недовольная? Или это её нормальное состояние?» – подумала я, естественно, ничего не произнеся вслух. Не хватало мне её ещё больше злить.
Вечером почитала немного книг, заданных нам на лето преподавателем по литературе девятнадцатого века, и легла спать. Мне не спалось. Думала, может, правда стоит поменять билет на более
