align="center">Начало
Оставим пока соседа моего по самоизоляции вместе с его Богатырём. Начну с самого начала, а началось всё с нового года, не с праздника, а с третьего января две тысячи двадцатого года. Я, Юля – моя жена и Прохор – мой двоюродный брат, отправились в Ташкент. Двенадцать часов на ночном автобусе, перешли два погранично-контрольных пункта, первый – из Киргизии в Казахстан, потом всю ночь через Казахские степи, запорошенные снегом. Наутро мы добрались до Казахско-Узбекской границы, прошли, сели в автобус, и вот он – утренний Ташкент, в лучах восходящего солнца, фонари на улицах ещё не погасили, но свет от них уже был почти неуловим, они светились, словно светлячки в предрассветных сумерках. Асфальт отражал красные огни габаритов, впереди едущих машин. Широкие улицы, яркие вывески и редкие-редкие прохожие. Около двадцати минут по полупустым дорогам, и мы на вокзале. Первым вышел из автобуса я. На меня сразу накинулись таксисты: – «Hello mister! Taxi?» – «До Чиланзара сколько возьмёте?» – спросил я, один из них, тот, что помоложе, схватил меня за руку и потянул за собой: – «Договоримся, пойдём». – Я сказал, что мне надо забрать вещи из багажа и повторил вопрос о цене. «Двадцать тысяч» – назвал он цену. Это, конечно, дорого, цены у них на всё «заоблачными» кажутся на первый взгляд и сложно перестроиться на их валюту, деньги, на ощупь, словно простая бумага, да, и выглядят так же. Но самое непонятное – это ценники – литр колы, к примеру, стоит четыре с половиной тысячи сумов, а полторашка пива – пятнадцать тысяч сумов, палочка шашлыка – шесть тысяч, что, конечно в переводе на наши с вами деньги, какими бы они ни были, совсем не дорого, но звучит, согласитесь, пугающе. Сто долларов это почти миллион, а самая крупная купюра номиналом в пятьдесят тысяч сумов. Так, что я почти всегда в Ташкенте таскал миллион в поясной сумочке, потому что в портмоне такая сумма не помещается.
Вернёмся обратно – на автовокзал. Таксисту я отказал, потому что ехать совсем близко и стоит это в пять раз меньше.
Мы взяли рюкзаки, вышли со стоянки вокзала к дороге, вдоль неё стояли машины такси. Договорились за десять тысяч, погрузились и поехали на Чиланзар – это район так называется, в квартиру, в которой выросла Юля, а теперь там живёт её брат – Сергей. Дома его не было, дверь он оставил открытой и ушёл на работу. Мы побросали рюкзаки, выпили кофе и отправились на поиски открытого кафе. Нам не повезло, всё ещё было закрыто, пришлось вернуться в квартиру и ждать. Юля пошла в ванную, которая находится в коридоре. Планировка квартиры очень странная, справа от входа, первая дверь уборной, сразу за ней – в ванную, из ванной комнаты дверь в кухню, сама ванна очень маленькая с сидушкой, мыться в ней возможно только сидя. Но я и в таком положении с трудом умещался в неё, приходилось садиться на корточки и вот так, скрючившись, мыться. Мыл я сначала туловище, потом вставал и намыливал уже всё, что ниже пояса и ноги… Вода в Ташкенте очень жёсткая, после помывки всё тело у меня чесалось пару дней, а кожа на голове и лице сохла, перхоть у меня была даже в бороде и на бровях, лицо стягивало. По этим двум причинам – неудобная
