и мне.
– С Пономаревым, – огорошил папа. – Ты его не знаешь. Раньше мне с ним дел вести не приходилось.
Да, отец, тебе не приходилось… Надеюсь только, что этот Пономарев никакое отношение к Андрею не имеет! Наивное желание, понимаю. Но чем черт не шутит?
– Ксюша, с тобой все хорошо? – мама сразу забеспокоилась. Она легко угадывала мое настроение. И если оно резко падало, то такие скачки не являлись для нее секретом.
– Да, – солгала. – Просто поздно спать легла. Вот и не соображу никак.
– Кстати, – встрепенулся родитель. – Как прошли гонки? Победила?
– Разумеется, – растянула губы в фальшивой улыбке. – Не стоило и сомневаться. Оставила позади себя девятерых участников и отхватила приличную сумму.
– Ксюша! – недовольно воскликнула ма. – Что за выражения? И сколько можно об одном и том же… Бросала бы ты это опасное занятие.
О нет, мам… Теперь, когда я знаю, что и Андрей тоже любитель скорости, на гонках буду мелькать еще чаще. И сделаю его еще не раз. Если уж получилось пройтись по его самооценке, то стоит повторить. Закрепить результат. Тем более, чего скрывать, мне было приятно обогнать именно его. И пусть внутренне я трусила, внешне готова была оставаться холодной и непробиваемой. Только Никита знал, каких усилий мне это стоило. Но он точно не станет болтать.
– Это не обсуждается, – сказала ровным голосом. Контроль над своими эмоциями смогла взять почти сразу. Поэтому дальнейшие расспросы были ни к чему. – На данный момент это самый подходящий для меня источник дохода.
– Но он может стоить тебе жизни, – заупрямилась мать. – Ты каждый раз рискуешь!
– Все мы рискуем, причем, каждый день, – заметила я. – К чему эти разговоры? Все ведь решено.
– Но…
– Оставь ее, – перебил маму отец. – Она уже взрослая девочка и сама решает, что для нее лучше.
Не сказала бы, что гонять по ночам – это именно то, о чем я всегда мечтала. Но сейчас это помогало мне не сойти с ума. Точнее, так было до этой ночи. Я вновь повстречалась со своим мучителем. Снова почувствовала, как в груди что-то болит. Сердце? О, нет… Разве оно у меня есть? Кажется, загнулось еще в одиннадцатом классе. Но разве может так болеть пустота? Не знаю… С таким вопросом к обычному врачу не обратишься. Лишь пальцем у виска покрутит. Если только рассказать обо всем Полине. Возможно, подруга не станет осуждать меня за ошибку прошлого. И не укорит за сомнения и злость, вновь зародившиеся во мне.
– Мне пора, – проговорила, вскакивая со своего места. – Я напифу, кофда доеду… – а это сказала с набитым ртом. Бутерброд решила затолкать в себя по дороге. Иначе так и буду слушать пререкания родителей.
– Не говори с набитым ртом! – возмутилась мне в спину ма.
– Угу, – единственное понятное, что смогла из себя выдавить.
Следовало поторопиться. Еще минут двадцать, и дороги будут забиты под завязку. Обязательно
