от испуга налил ей львиную долю успокоительного, теперь сознание Кати медленно кружилась сквозь туман. Следовало бы что-нибудь сделать, она же собиралась поработать из дома, но теперь Катя и в самом деле чувствовала себя больной. Но, хотя бы, спала без сновидений.
С работы она отпросилась не без труда. Пришлось напомнить о частых переработках и как давно она не была в отпуске. Чуть не всплакнуть в трубку и прибегнуть к угрозе вместо одного отгула оформить больничный на неделю.
– Что там? – откликнулся супруг, он как раз собирался к клиенту, ради такого даже костюм надел. Пиджак подчеркнул плечи, и теперь Женя немного напоминал Виктора, только помоложе. В руках он держал галстук и близоруко щурился на экран.
– А, – сказал он, – нет, это не хрень. Это передача про девчонок, которые забеременели в шестнадцать. И потом показывают про их отношения с парнями, с родителями. Вообще, глупо, конечно, но интересно…
Катя переключила канал.
– Хрень, хрень, хрень, – приговаривала она, тыкая кнопки на пульте. Женя поморщился. Едва за мужем закрылась дверь, Катя набрала сообщение Виктору, отправила и тут же стерла. Сообщение вышло обычного содержания, но если уж выработан рефлекс, то нужно его придерживаться. Никаких следов.
Он перезвонил тут же. Говорил в трубку низкими густым голосом полным любви и заботы. Кате хотелось закутаться в этот голос как в плед, выпить его как чай. Они говорили с полчаса, прежде чем Катя первой положила трубку, даже не вспомнив, зачем она позвонила и что они обсуждали вначале.
Что бы она порой ни думала – Виктор все еще не надоел ей. Она прикрыла глаза и легла на живот – а вдруг никогда не надоест? Она представила себя хозяйкой его шикарного дома, в красивом платье, с завитыми волосами, как показывают в западных фильмах. Парочка детишек всегда с няней. И прекрасный муж, милый, заботливый, который задерживается по вечерам и изменяет ей. Катя задумалась, стал бы Виктор ей изменять? Нашел бы кого-то моложе, красивее, вроде той же Инны.
Образ улетучился.
Виктор не разведется, и она тоже. У Виктора деловые связи через жену и ее родню, да и его родственники не поймут, а он становится изгоем в семье на старости лет не хотел. Так что и Жене отставка вовсе не грозила.
В комнате от мрачных мыслей будто потемнело. Катя встала и раздвинула шторы на окне. Под окном на детской площадке уже шумели детишки, их мамочки сидели неподалеку, на скамейке и обменивались новостями. Из подъезда вышла самая неугомонная соседка-старушка с клюкой и отправилась по своим делам, то ли в поликлинику, то ли на рынок, то ли покататься на автобусе. Солнышко пригревало, но еще не вошло в полную силу. Чирикали птички, внизу на балконе ругались соседи. Женщина развешивала влажное белье на балконе, а ее муж не мог найти свои носки и орал на жену. Та огрызалась, а потом просто бросила в него еще влажными только постиранными носками. Ссора прекратилась.
– И чего я вообще сижу дома? – сказала себе Катя.
***
