можно и такси вызвать, но я даже не подумала об этом тогда, просто шла. Пришла без бахил, без денег, подошла к кабинету педиатра, очередь большая, мы двенадцатые, ждать часа два, а я понимаю, что не могу уже ждать, мне страшно и меня колотит как-будто у меня температура высокая. Тут одна женщина в очереди начала ругаться, что если кто пойдет без очереди, то она к заведующей обратиться и я поняла надо мне идти к заведующей. Я ее быстро нашла и огромная ей благодарность, она приняла сразу, ни одного упрека, посадила в своем кабинете, все расспросила, посмотрела на меня глазами такими грустными, что мне стало еще страшнее. Потом она встала и начала снимать халат и спокойно сказала, пойдем я вас домой провожу и всем объясню, что происходит с ребенком.
Вернулась домой на такси с заведующей педиатрическим отделением, меня она отправила с ребенком в комнату, а отца ребенка и его родителей повела на кухню, что она им тогда сказала я не знаю, но с тех пор они ни разу меня не называли истеричкой или психопаткой. В доме повисло нечто неуловимо страшное, как будто то чего все боялись произошло и все были в шоке, тишина душила, обычно ведущие многочасовые рассуждения родители отца ребенка молча с пустыми глазами смотрели на меня, смотрели как я даю из шприца ребенку глюкозу и воду, как жду пока проглотит, как я звоню в психоневрологический диспансер узнать расписание детского психиатра. Навсегда запомнила я слова работника регистратуры – "вы что с ума сошли, ребенок не ест и не пьет, а вы спрашиваете как записаться на прием, приезжайте немедленно, вас примут".
Это был переломный момент в судьбе моей и моего ребенка, начались будни сражений за его здоровье. Первый шаг – вывести из состояния, когда он боится есть и пить, мы, уже с отцом ребенка, отправились в психоневрологический диспансер на прием детского психиатра. Врач долго спрашивала нас что и когда началось меняться в поведении ребенка, чем лечили и т д и т п. Потом спросила: "У вас деньги есть? Если есть езжайте срочно в Москву, там есть детская психиатрическая больница, в ней работает известный профессор, он поможет, но прием дорогой". Она дала нам его фамилию и адрес на листочке, мой брат смог уговорить профессора принять нас на следующий день, даже не знаю сколько денег он заплатил тогда, что тот согласился, потом я узнала, что запись к нему на пол года расписана.
В ночь мы выехали на машине в Москву, в восемь утра были на месте, прием был в девять и это был долгий час, мы молчали, боялись правды, это страшно узнать, что твой ребенок неизлечимо болен. Персонал больницы был невероятно вежлив, видимо они прекрасно понимали какие больные являются их пациентами и уже заранее внутри нас жалели и относились максимально корректно. Наконец приехал врач, его внешний вид нас немного озадачил – высокий, худощавый пожилой мужчина с белой аккуратно постриженной бородкой, на нем строгий серый костюм тройка, длинное кожаное пальто, шляпа, зонт-трость. Выглядел он скорее как артист театра и кино, а не как профессор. В кабинете у
