Если же ты вдруг решишь расторгнуть договор раньше срока – платишь многомиллионную неустойку. И по договору я являюсь твоим хозяином. Ты полностью подчиняешься мне одному. И будешь выполнять все, что я от тебя потребую.
Мужчина снова подошел ко мне и легонько коснулся моей щеки.
– Посмотри мне в глаза. – Потребовал он.
Я растерянно подняла на него глаза.
– Я этого и хотел.
– Что?
– Увидеть в твоих глазах страх.
– Я не боюсь вас. – Зачем-то соврала я и сделала только хуже.
– Не боишься? – Его губы дрогнули в легкой ухмылке. – Зря.
В следующую секунду он резким движением притянул меня к себе, и крепко обнял за талию.
– Запомни мои слова, – прошептал он мне над ухом, – однажды, ты будешь лежать в моей постели, совсем голая, и будешь меня умолять любить тебя. Ты даже не представляешь, как скоро это произойдет. – Руки Алексея плавно вошли мне под пижаму и стали подниматься все выше и выше, к моей обнаженной груди.
Я должна была сейчас же оттолкнуть его, дать пощечине, но я как парализованная стояла и наслаждалась его прикосновениями, его плавными движениями теплых рук по моей коже, что так сводили меня с ума. Но когда его руки все же дошли до моих грудей, легонько коснувшись моих чувствительных сосков, я очнулась, я тут же вернулась в реальность, от мира чувственных наслаждений.
Ой, как стыдно. Я только что своею слабостью к его прикосновениям подтвердила его же слова.
– Не трогайте меня! – Я как ошпаренная горячей водой, отскочила от него. – Не смейте меня трогать!
– Тебя будет очень легко затащить в постель. Ты очень податлива.
Взгляд мужчины оставался все таким же холодным, словно ничего и не произошло. Что не скажешь сейчас обо мне. Я же просто не находила себе места. Все мое тело дрожало от непонятных мне чувств. Я впервые в своей жизни сейчас испытывала подобное: кружилась голова, тело ослабло, сердце билось с огромной силой и скоростью, и дыхание стало прерывистым. Что это?
– Тебе же понравилось. Не пытайся этого скрывать. Ты от природы грязная шлюшка. Твое тело уже принадлежит мне, а твой разум мне даже не составит труда, чтобы сломать и подчинить. От себя не убежишь.
– Хватит! Хватит меня оскорблять! Вы не смеете! – Его слова меня так разозлили, что еще немного, и я ударю этого мужчину. – Вы меня совсем не знаете, чтобы так говорить обо мне. Я не знаю, какие вам попадались женщины, раз у вас сложилось такое представление обо всех женщинах, но я совсем не такая! И заверяю вас – я никогда не окажусь в вашей постели! – Развернувшись с гордо поднятой головой, я тотчас направилась к выходу.
Пока я шла к выходу, ждала ответа Алексея, думала, что он все же скажет мне что-нибудь вслед. Но он молчал. И когда я открыла входную дверь, он так же молчал. Не выдержав тишины, я все же обернулась и взглянула на него. Он стоял на том же месте, и все это время пристально наблюдал за мною. Взгляд был холодный
