сидел в кожаном кресле, развёрнутом к панорамному окну, мне рукой показал на соседнее. Секретарша, не спрашивая, принесла чай и скрылась за дверью. Впервые за всё время, что я его знаю, Саттаров не улыбался.
– Звейниекс остался, – сказал он, не глядя на меня. – Что-то пошло не так, и это полбеды…
Он хлебнул чая и закашлялся.
– Чёрт, кипяток!
Такая нервозность для шефа нехарактерна, но я его понимал. Меня эта новость тоже не обрадовала. Кабинет, в котором мы сидели, был почти моим, а теперь потрясающий карьерный прыжок опять превращался в марафонский забег.
– Мне намекнули, – пухлые пальцы сыграли на невидимом пианино, – неофициально… что старый маразматик знает, кто именно так озаботился его здоровьем. Ты понимаешь, что это значит для нас?
Конечно, понимаю. В переводе это значило: берегись, Саттаров. И мне тоже не поздоровится. Слишком долго и ловко мы «работали» с правилами. Как ни пытайся, следы всегда найти можно. Я погасил разгорающуюся паранойю и сказал:
– Я здесь сижу с чашкой чая, потому что у тебя уже есть какой-то план?
– Да, есть. Я его уничтожу до того, как он начнёт копаться в нашем департаменте, а ты мне поможешь.
– Как именно?
– Ты в курсе, у кого в правлении самая старая секретарша?
– У него?
– Да. А знаешь почему? Потому что он бабами не интересуется, он по другой теме.
Его голос сочился отвращением. Видимо, зря я подозревал его в нездоровом интересе ко мне.
– Прости, но нет. Моя тема с его не совпадает.
– Дослушай, – резко оборвал меня Саттаров. – Мне нужна его секретарша, Инга. Дрессированная, как цирковая собачка. Чтобы я сказал: «Ап», и она прыгала. Займись ей, и срочно. Времени у нас считай, что нет.
– Не улыбается мне эта идея… – сказал я с сомнением. – Она старая.
– Ты её варить собрался? Её жарить надо! – схохмил Саттаров. – Ты лучше подумай, что на кону. Что может вылезти, если начнут копать. Баба нормальная. Ей сорок два, без трёх лет ягодка. Стройная, спортивная, следит за собой, – шеф расхваливал её, как рабыню на базаре. – А главное – она по тебе сохнет.
– Не замечал, – буркнул я.
– Зато я заметил, поверь на слово. Баб, брат, бывает, накрывает, хочется молодого тела, смазливой мордашки. Зацикливаются на ком-то и теряют разум. Даже очень умные бабы, и особенно в возрасте. Вроде Инги. Ты её фикс. Давай! Сделай так, чтобы ради встречи с тобой она была готова на всё. А самое тяжёлое я возьму на себя. Тебе – одни удовольствия.
¶
Я перепарковал свою машину ближе к лифту. Сидел и терпеливо ждал. Завибрировал телефон:
– Юлиан Сергеевич, – услышал я голос нашего офис-менеджера, – Инга Борисовна вышла из кабинета и вызвала лифт.
– Спасибо, Вадик, – сказал я и отбился.
Я вышел из машины, открыл багажник, будто только что подошёл и собираюсь уезжать. Когда открылись
