Алины, подсунуть родителю анонимку.
– Ну да, был… – заикаясь, произнес тот. – Но отца, повторяюсь, не застал! Я просто открыл дверь кабинета, удостоверился, что его нет, и ушел…
– Удостоверились? – переспросил Егор. – Что вы хотите этим сказать?
Губы Петра Ирдышина затряслись. Он гневно выпалил:
– Ничего не хочу сказать! И нечего цепляться к словам, уважаемый! Увидел, что отца нет, и ушел. Да, я забыл, что он на операции, хотя до этого помнил. Но я был так занят кое-какими юридическими коллизиями, что это вылетело у меня из головы. Или вам еще предоставить детальный отчет о том, что именно я хотел с ним обсудить?
Егор сделал вид, что удовлетворился сказанным. И не задал вопрос, почему, если у отпрыска были вопросы к отцу, нельзя было просто ему позвонить. Хотя ответ был ясен: в таком случае у него не было бы повода «случайно» побывать в кабинете родителя.
Или все это на самом деле случайность?
– Получается, что вы примерно в одно и то же время были в юридическом отделе, так ведь? – спросил Егор, взглянув сначала на Нинель Львовну, а потом на Петра. – По крайней мере, это следует из ваших слов. Вы там столкнулись?
Петр, надувшись, ничего не отвечал, вместо него в разговор вступила секретарша:
– Нет, не столкнулись. Потому что Петр Олегович был у начальника юридического отдела, в его кабинете. Я же ходила к коллегам из одного из подотделов.
Егор сцепил руки в замок. Вопрос, который следовало бы задать: действительно ли ходила? Впрочем, это легко проверить.
Как и то, сколько Петр Ирдышин оставался у начальника юридического отдела и когда его покинул. Что-то в его показаниях не сходилось, и Егор пока не мог сказать, что именно…
Он поблагодарил секретаршу, которая, надо заметить, кажется, начала к нему оттаивать. Когда они вышли, приемная оказалась пустой: Алины в очередной раз не было на месте.
Егор, взяв со стола первый попавший лист бумаги, быстро подошел к кабинету Олега Петровича и распахнул дверь. Самого хирурга там не было – он находился на очередной операции.
Все оказалось просто. Даже очень просто!
– Рекомендую вам запирать двери в ваше отсутствие, – сказал он, а Петр, уже отошедший от недавней стычки, заметил:
– В самом начале так и было, но отец постоянно терял ключ. Поэтому в итоге уходил, не запирая кабинета, тем более особого смысла в этом нет. Красть все равно нечего…
Он запнулся, а Егор подумал, что красть, быть может, и нечего, а вот подложить подметное письмо при таком раскладе может фактически каждый, кто, минуя ресепшн при входе в клинику, поднимется на этажи, где располагаются административные структуры.
Значит, на самом деле очень даже просто.
– А вы думаете… – Петр огляделся по сторонам, покосившись в первую очередь в сторону двери, за которой восседала мегера Нинель Львовна. – Вы думаете, что Нинель может
