Алек не понял, что это вообще за кино, хотя предполагал, что пробрался на мюзикл. Сначала на экране появился оркестр перед синим занавесом. Потом вышел конферансье в накрахмаленной рубашке и рассказал зрителям о предстоящем им небывалом развлечении. Дальше он болтал об Уолте Диснее и художниках его киностудии, и Алек сполз вниз в своем кресле, уронив голову на грудь. Оркестр разразился мощным вступлением струнных и духовых инструментов. Сбылись худшие опасения Алека – какой там мюзикл? Обычный музыкальный мультик. А на что он рассчитывал? В зале полно малышни. Чего ждать от дневного сеанса в будний день, который предваряется показом трейлера к серии про напомаженного мурлыку из диких прерий?
Через несколько минут Алек, приподняв голову, осторожно выглянул сквозь щелку между пальцев. Пока на экране мелькало нечто абстрактное: серебристые капли дождя падали на землю на фоне клубящегося дыма; пепельно-серое небо озарялось золотистыми всполохами. Алек уселся поудобнее. Ощущения были странными. Вроде скучно – и в то же время интересно. Изображение оказало на Алека гипнотический эффект: тонкие красные нити метались в водовороте звезд и облачных за́мков, сверкающих в багровых лучах заходящего солнца.
Малыши беспокойно ерзали в креслах. Одна маленькая девочка спросила громким шепотом: «Мам, а когда будет Микки?» Дети нетерпеливо ждали окончания сеанса, словно звонка на перемену. Действо перешло в следующую стадию, и оркестр заиграл Чайковского. Алек напряженно выпрямился, даже наклонился вперед, упершись локтями в колени. Над темным лесом порхали феи, касаясь волшебными палочками цветов и скоплений паутины, оставляя за собой широкий шлейф сверкающей росы. Алек ошеломленно, с непривычным чувством тоски следил за их полетом. У него вдруг родилось ощущение: за этим зрелищем можно наблюдать вечно.
– Так и сидела бы здесь всю жизнь, – произнес сбоку девичий голос. – Сидела бы и смотрела…
Алек и не подозревал, что соседнее кресло занято, и едва не подпрыгнул, услышав тихий голосок. Он знал наверняка, что в начале сеанса ни справа, ни слева от него никого не было.
Ей наверняка не больше двадцати – всего на несколько лет больше, чем Алеку. Какая девушка! Его сердце забилось чаще – только бы ничего не испортить… В ее по-детски удивленной улыбке светилось восхищение, и Алеку захотелось сказать что-нибудь умное, вот только слова застряли в горле.
Соседка наклонилась к нему, по-прежнему не сводя глаз с экрана, и мягко тронула его за локоть.
– Простите, если побеспокоила, – прошептала она. – Обязательно нужно с кем-то поболтать, если кино захватывает. Ничего не могу с собой поделать.
Он сразу кое-что отметил: во-первых, даже через свитер чувствовалось, что ее рука холодна как лед. Во-вторых, на верхней губе девушки, под левой ноздрей, повисла капелька крови.
– У вас кровь из носа течет, – вполголоса сказал он (кажется, слишком громко), и тут же пожалел.
Другой возможности произвести
