Сильбо.
Он понял. Он всегда ее понимал.
Со сверхъестественным изяществом Сильбо выскочил из машины и открыл задние дверцы. Еще через минуту Зофи протиснулась на сиденье рядом с водительским. Тепло тела Сильбо проникало даже под ее поношенную лагерную одежду. Зофи не успела вздохнуть, как агент резко нажал педаль газа. Его большой палец снова и снова давил ей на плечо, словно он хотел удостовериться, что Зофи сидит рядом и что она исполнила задуманное.
Дети не проронили ни слова. Никто не заплакал.
Фургон рванул в темноту. «Наверное, лагерь отучил их плакать», – подумалось Зофи.
Путь до портового города Серваст занял полчаса.
Зофи сидела, прислонившись к Сильбо. Мчась по извилистому и ухабистому проселку, он не забыл, что дети хотят есть, и указал им на мешки с едой, припасенные в задней части фургона. Пища была приготовлена из расчета на троих, однако эти дети умели растягивать скудные порции. Он позаботился, чтобы Зофи тоже поела. Две недели в лагере едва не доконали ее. У нее в голове не укладывалось, как дети жили там месяцами. Годами. Ее брат провел в Кавалле три года.
Дорога сделала крутой поворот.
– Лань поблизости, – нарушил молчание Сильбо. – Утром мне сообщили, что она в Альсене.
Так назывался городок в двух часах езды отсюда – один из важных складов вдоль железной дороги, которую вскоре после строительства окрестили Хребтом. Она пересекала континент с севера на юг и служила основной транспортной артерией для снабжения имперских войск боеприпасами и всем необходимым.
– Наши шпионы доложили, что она направляется сюда.
У Зофи свело живот, но она заставила себя не отвлекаться: ей требовалось переодеться и переобуться. Одежду и обувь привез все тот же Сильбо.
– В таком случае будем надеяться, что мы доберемся до берега раньше Лани, – сказала Зофи.
У Сильбо дрогнул кадык.
– Как Пиппа? – решилась спросить Зофи.
Теперь у него дернулась жилка на подбородке. Они с Пиппой целый год соперничали за вхождение во внутренние ряды командования. «Чокнутая фанатичка» – так неоднократно называл Пиппу Сильбо, особенно после жестокой атаки, учиненной ее Светопадом. Выживших среди противников не осталось. Но Зофи понимала рвение Пиппы; она на себе познала отношение ваниров к людям и представляла, как те относятся к Пиппе. Таких нюансов Сильбо не понять, равно как и таких переживаний.
– Пока никаких известий, – ответил Сильбо. – Уж лучше бы она оказалась там, где обещала.
В каждом его слове сквозили недовольство и недоверие.
Зофи промолчала. Она не раскроет ему подробности собранных ею сведений, хотя он много делал и много значил для нее. Сколько молчаливых часов провели они вместе, сливаясь телами и душами! Но она не расскажет никому, пока командование целиком не исполнит свои обещания.
Вероятно, астерии сообразили, чтó она сумела узнать. Потому-то и
