истории человечества, запечатленное три раза на первых страницах Библии. Давайте подумаем об этом и постараемся увидеть во взаимоотношениях мужа и жены не только нечто физиологическое, хозяйственное или социальное, а именно то духовное, роднящее людей друг с другом в Боге, о чем говорит нам Священное Писание.
8. Книга Бытия. Гл. 3. Ст. 1–12
Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: “не ешьте ни от какого дерева в раю”? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете; но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания. И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму, и сказал ему: (Адам,) где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал (Бог): кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.
Прежде всего, обратим внимание на то, что ни один сегодняшний исследователь – библеист, филолог, лингвист, историк и т. д. не может сказать, что представляет собой литературная форма этого текста, как и вообще литературная форма первых глав Книги Бытия. Это не поэзия и не проза, не эпос, не какой-либо другой вид литературы. Можно сказать, наверное, что эти тексты напоминают живопись, фрески или рельефы; только выполнены они не красками, не резцом по камню на стене храма, а написаны словами на древнем свитке. Всё, что изображается здесь, действительно очень легко представить в виде зрительных образов: и дерево, и змей, который спускается по его стволу, и спящий Адам, и Ева; на дереве висят плоды, прекрасный вид которых привлекает Еву, и т. д.
Я помню, как однажды шел по Милану и зашел в храм (до сих пор не знаю, как он называется) и увидел там несколько фресок на тему первых глав Книги Бытия. Фрески XV века, сохранились они довольно хорошо и для Италии даже не кажутся древними. Но когда я посмотрел на них, то как-то сразу и очень остро понял, до какой степени связано именно с изобразительным искусством начало Священного Писания, начало Книги Бытия. Попытаемся вглядеться в этот текст именно так, как мы вглядываемся в картину, во фреску, в рельеф, в икону и т. д.
Змей на иврите – ‹нахáш›. Слово происходит от глагола со значением шептать, шипеть, нашептывать, гадать и т. д. Именно с его нашептывания в мир входит зло. Змей действительно начинает со лжи. Он говорит: «Подлинно ли сказал
