оставалось рукой подать – только с горы съехать.
А вокруг бушевала самая что ни на есть золотая осень, последние деньки. Было немного зябко с утра, но ясно и безветренно, вокруг стояла тишина, только потрескивали провода ЛЭП над дорогой.
– Ну что? – На лице Викторыча играла улыбка – совсем не деланная и даже чуть азартная.
– Погодка – шепчет! Ощущение, что мир пришёл в норму и всё стало как раньше… За рыжичками бы сейчас! – Тимофей снова оглядел окрестности, долго всматривался вниз, туда, где дорога исчезала за плавным поворотом. – Ну, надо пробовать. Мужики, ещё раз: даже если там действительно… покойники бродят – стрелять не спешите. Только в самом крайнем случае. Я медленно поеду, если что – успеем заднюю дать или развернуться.
Гена молча кивнул. Викторыч ещё раз осмотрел Тимофееву вертикалку:
– Предохранитель снят, осторожнее. Патроны вот, в коробке.
– Ну… С богом. – Тимофей опустил все стёкла в машине и потихоньку тронул с места.
Вниз, вниз, длинный левый вираж, короткий правый, справа меж сосен замелькали первые оградки могил.
– Вот они!
Впереди действительно маячили чьи-то фигуры. Мертвецы – не мертвецы, издали было не разобрать. Их было не так уж и много, пятнадцать, может – двадцать. Большая часть толпилась на засыпанной гравием площадке перед кладбищенскими воротами, но четверо медленно прохаживались и по проезжей части.
Тимофей сглотнул, крепче вцепился в руль, левую руку положил на селектор вариатора, чтобы если что – мгновенно врубить заднюю.
Ближе… Ещё ближе. Напряжение нарастало: казалось, звенел сам воздух.
Их явно заметили, покачивающиеся фигуры медленно повернулись навстречу машине.
– Ч-чёрт!!!
Они не очень походили на киношных зомби: скелеты в гнилом, перемазанном глиной тряпье. Тот, что поближе, видимо, был похоронен не так давно и не дошёл ещё до стадии полного разложения: половину черепа обтягивала плоть, в которой что-то тошнотворно копошилось, а из пиджака даже выглядывал воротник рубашки.
Тимофей поймал себя на том, что страх куда-то ушёл, осталось только брезгливое отвращение; его слегка мутило. Он коротко посигналил.
Трупы несколько секунд покачивались на месте, а потом… начали расходиться, явно пропуская машину. Похоже, двигаться им было непросто; словно марионетки в неумелых руках, они ковыляли мелкими неровными шагами, освобождая середину шоссе.
Тимофей не дожидаясь, пока они совсем уйдут, направил хонду между фигурами. Смотреть на них он был не в силах и взглядом упёрся в асфальт. Краем сознания отметил, что по обочинам валяются какие-то мерзкие останки. Видимо не все проезжавшие делали это столь же деликатно.
В открытые окна пахнуло гнилью и запахом сырой земли. Викторычу пришлось убрать в машину выставленный ствол карабина.
Проехали! Тимофей поддал газу.
– Твою мать! – выругался Геннадий,
