была вынуждена закрывать кибелийские храмы и, наконец, приняла очень решительные меры. законы против дальнейшей пропаганды веры, которая поощряла публичное пьянство и многие другие вещи, которые были еще хуже.
Египет, древняя страна парадоксов и тайн, породил полдюжины странных божеств, а имена Осириса, Сераписа и Исиды стали так же знакомы римскому слуху, как имена Аполлона, Деметры и Гермеса.
Что касается греков, которые столетия назад дали миру первичную систему абстрактной истины и практический кодекс поведения, основанный на добродетели, то теперь они снабжали людей из других стран, которые настаивали на изображениях и благовониях, широко известными “мистериями” Аттиса и Диониса, Орфея и Адониса, ни один из них не был полностью вне подозрений с точки зрения общественной морали, но, тем не менее, пользовался огромной популярностью.
Финикийские торговцы, которые в течение тысячи лет часто посещали берега Италии, познакомили римлян со своим великим Богом Ваалом (заклятым врагом Иеговы) и с Астартой, его женой, тем странным существом, которому Соломон в старости и к великому ужасу всех своих верных подданных построил “Горнее место” в самом сердце Иерусалима; ужасная Богиня, которая была признана официальной защитницей города Карфагена во время его долгой борьбы за господство в Средиземноморье и которая, наконец, после разрушения всех ее храмов в Азии и Африке должна была вернуться в Европу в образе самого респектабельного и скромного христианского святого.
Но самым важным из всех, поскольку он был очень популярен среди солдат армии, было божество, чьи разбитые изображения до сих пор можно найти под каждой кучей мусора, которая отмечает римскую границу от устья Рейна до истока Тигра.
Это был великий Бог Митра.
Митра, насколько нам известно, был древним азиатским богом Света, Воздуха и Истины, и ему поклонялись на равнинах Прикаспийских низменностей, когда наши первые предки завладели этими чудесными пастбищами и приготовились заселить те долины и холмы, которые впоследствии стали известны как Европа. Для них он был дарителем всех благ, и они верили, что правители этой земли осуществляют свою власть только по милости его могущественной воли. Поэтому, в знак своей божественной милости, он иногда даровал тем, кто был призван на высокие должности, частицу того небесного огня, которым он сам был вечно окружен, и хотя он ушел и его имя было забыто, добрые святые средневековья своим ореолом света напоминают нам о древней традиции, которая зародилась за тысячи лет до того, как о Церкви когда-либо мечтали.
Но хотя он пользовался большим почтением в течение невероятно долгого времени, было очень трудно реконструировать его жизнь с какой-либо степенью точности. Для этого была веская причина. Ранние христианские миссионеры питали отвращение к мифу о Митре с ненавистью, бесконечно более ожесточенной, чем та, которую питали к обычным повседневным мистериям. В глубине
