в парфюмерии. Мягкий, но строгий. Не навязчивый.
‒ Как-то ты быстро согласилась, ‒ я сморщила носик от ее щелчка и улыбнулась, ‒ я даже не ожидала.
До меня донёсся едкий запах скипидара.
‒ Собирайся, раз предложила, ‒ рассмеялась Кэт.
‒ У тебя всё лицо в краске.
‒ Да, я знаю. И руки, ‒ она показала мне ладони.
‒ Жуть.
Раньше нас постоянно путали, мы были похожи друг на друга еще больше, чем сейчас, но вкусы у нас абсолютно разные. В детстве особенно не нравилось, когда нас наряжали в одинаковую одежду, как кукол. Было ощущение, что теряешь индивидуальность. Но родителей это очень забавляло. Нарядят, и как давай тискать нас за щечки и говорить, что мы самые милые девочки в мире. Как тут устоять? Только из-за таких моментов мы терпели подобное.
Я готова бы и дальше терпеть, лишь бы они не расходились. Из-за этого мы с Кэт лет десять жили по отдельности. Я с отцом, а она с мамой. Виделись очень редко, но связь наша не стала меньше. Иногда, на выходных, приходили друг к другу в гости, постоянно созванивались, рассказывали, что происходило с нами днем, немного сплетничали и подшучивали над одноклассниками.
Все эти воспоминания набрасываются на меня огромной волной и цепляются одно за другим.
‒ Ты скучаешь по отцу? – вдруг спросила Кэт, как будто услышала, о чем я думаю.
‒ Конечно, скучаю, через два месяца будет ровно пять лет, как его не стало…
Лицо Кэт погрустнело, и она молча кивнула и продолжила наносить макияж.
После смерти отца мы несколько лет жили втроем с Кэт и мамой. И только недавно вдвоем переехали в этот дом, в котором и умер отец.
С этим домом у меня связано много воспоминаний, поэтому я и предложила Кэт перебраться сюда, и она поддержала меня в этом.
Пролившийся до обеда дождь освежил землю. Когда мы вышли из дома, было еще светло, хотя мы пошли на предпоследний сеанс фильма. Темнеет сейчас очень поздно.
Запах сирени, которая начала цвести около нашего дома и вдоль дорог города, распространился по воздуху и одурманивал меня. Раньше я долго могла стоять около куста сирени, носом уткнувшись в ветки, усеянные крохотными белыми, розовыми, нежно-сиреневыми цветочками, и вспоминать, вспоминать что-то давно позабытое, ускользающее между пальцами, как дым… Уловить это уже невозможно, но я все пытаюсь почувствовать то, что чувствовала раньше.
‒ А знаешь, ‒ улыбнулась Кэт, ‒ я уже знаю, что подарю, когда тебе дадут повышение.
‒ Что же? ‒ заинтригованно спросила я.
‒ Это будет сюрприз. Тебе понравится.
‒Ты же знаешь, я не люблю сюрпризы, ‒ отрезала я раздраженно.
‒ Да, но ты точно будешь в восторге, ‒ убедительно покачала головой Кэт.
Подозрительно смотрю на нее.
‒ Ну, все, расслабься! ‒ она толкнула меня в плечо, рассмеявшись.
Что она задумала? Внутри все сжалось от страха неизвестности. Не люблю сюрпризы.
Мы
