руками Маши.
Но всё это не имело никакого смысла, пока её испуганные глаза вот так смотрят на него, грустно и безнадёжно, пока в них живёт боль и страдание, пока они не станут опять улыбаться, хоть чуть-чуть, самую малость!
– Мама, ну как она называется, эта запеканка? – Настаивал Данька, возвращая её в реальность.
Надо как-то общаться. И Машка, глубоко вздохнув, подошла, обняла своего маленького хозяйчика, поцеловала его.
– Никак не называется. Просто картофельная с сыром.
Они попили чай, для обеда было ещё рано, и Павел с Даником отправились разгружать машину. Глупо было становиться в позу, всё равно Новый год встречать придётся с папой Пашей, поэтому мама Маша принимала пакеты и свёртки и рассовывала их по местам. А когда её сын припёр первую партию пряжи и ниток, Машка аж задохнулась от восторга. С этим делом у них в стране тогда было напряжённо, и такой дар воспринимался на вес золота. Забыв всё на свете, она стала разбирать это богатство, в голове уже закружились способы применения, модели и модельки. Глаза заблестели, щёчки порозовели, губки что-то напевали… Пашка, втащивший в дом ёлку, не мог оторваться от этого зрелища. Его жена ожила. Как он угадал. Она подскочила к нему, зацепилась за шею и чмокнула прямо в губы. И тут же отскочила, как ошпаренная.
– Ой, извини, это я от переизбытка чувств. Спасибо тебе, ты меня очень порадовал.
Потом они обсудили, что нужно ещё доделать и докупить до нового года, Данька повёл отца показывать, что они уже сделали в доме, а Машка готовила стол к обеду. Вероничка и Кристина должны были появиться с минуту на минуту. Она задумалась и уставилась в окно. Снег всегда привлекал к себе внимание чистотой и свежестью. Вот бы научиться так же таять, а потом опять возрождаться с белого листа, с чистой и свежей душой… Сзади подошёл Павел. Маша ощутила слабый запах мужского парфюма, нового, раньше у него такого не было. Он аккуратно взял её за плечи и повернул к себе лицом.
– Маша, родная моя, – голос сорвался. – Я очень люблю тебя, мне никто не нужен, я теперь знаю это точно. Но если общение со мной приносит тебе боль, я уеду на квартиру. Поживу там. И буду молить простить меня, буду делать для вас всё, что в моих силах. Маша, ну как мне заслужить твоё прощение, что сделать? Может, сдохнуть уже и никогда не появляться в твоей жизни? Что? Всё, что угодно, только скажи. Маша… – И обнял её очень нежно, прижав голову к своему плечу.
В этот момент влетели девчонки. Они поняли по стоящей перед домом машине, что приехал отец. Снимая на ходу шубки, подлетели, расцеловали, повиснув сразу на двух родителях.
– Ура! У нас будет настоящий Новый год! – Вопили уже трое, к ним присоединился и брат. – Папочка, какой ты молодец, что приехал, мы так соскучились. Правда, мам?
– Правда, правда. Давайте мойте руки, будем кушать.
Получился чудесный семейный обед. Для детей. А у их мамы кусок не лез в горло, присутствие коварного изменника вызывало душевную панику параллельно с диким желанием выплеснуть ему в лицо накопившиеся эмоции
