львы, змеи, леопарды, слоны, знахари, настоящие луки и стрелы, да, все это очень чудесно; но время вносит свои изменения, и я полагаю, что когда-нибудь эти причудливо построенные шалаши дикарей должны будут уступить место надвигающейся волне цивилизации, нищеты, борьбы, бурь и раздоров. Леса, которые до сих пор оставались почти непроходимыми, безмолвные и полноводные реки – все это перестанет носить прелесть романтики и таинственности.
***
Нам говорят, что черный никогда не сможет быть равным белому человеку. Я полностью согласен с этим, но место под солнцем есть для всех, и я, как и многие другие, вижу в негре больше хороших сторон, чем плохих. В потустороннем мире не должно быть классовых различий, и я склонен полагать, что не должно быть и различий в цвете кожи.
Я не из тех, кто превозносит чернокожего человека, как и не согласен с теми, кто хочет его истребить, но я верю в справедливость и честную игру по отношению к цветным расам, которых Неведомая Сила сочла нужным поставить под нашу власть в этом мире.
На белые расы возложена великая ответственность. Должно ли дело христианства совершаться незапятнанными руками или руками, красными от крови? В том виде, в каком оно велось до сих пор, эта работа не делает чести страницам истории девятнадцатого и двадцатого веков.
Реджинальд Купер
Глава I
Однажды в начале июня 1910 года экспресс из Йоханнесбурга высадил меня на симпатичной маленькой станции залива Делагоа или Лоренсу-Маркиш в португальской Восточной Африке, месте, в котором я не нашел ничего, заслуживающего особого внимания, за исключением тротуаров, пляжа Полана и португальских полицейских.
Лоренсу-Маркиш (в настоящее время – Мапуту)
Первые украшены мелкими цветными камешками, выложенными в узорах столь же ярких, сколь и разнообразных. Стоит посетить красивый пляж Полана.
Не могу сказать, что я восхищался полицией, но, тем не менее, они, безусловно, произвели на меня впечатление, поскольку я никогда не видел более комичной группы мужчин, низкорослых, неряшливых и подпирающих стены домов, бездельничающих у витрин, постоянно курящих сигареты и играя огромными саблями, болтающимися по бокам.
Я провел здесь два дня в ожидании судна, которое доставит меня на север, в Момбасу, а на третье утро уже стоял на прогулочной палубе «Адольфа Вёрмана», принадлежавшего немецкой Восточной Африканской линии, прекрасного двухвинтового судна водоизмещением около семи тысяч тонн.
Путешествие в Момбасу заслуживает краткого описания.
Бейра была нашим первым портом захода, и нет сомнений, что в ближайшем будущем она станет главным портом для Родезии.
Следующим был Чинде в одном из многочисленных устьев реки Замбези, и здесь к нам, пока мы стояли на якоре в нескольких милях от берега,
