совести? Нужно «уйти в пустыню». Это такая работа, которую можно проделать только наедине с Богом. И поэтому вечернее правило мыслится святыми Отцами с первых веков христианства именно как уход в пустыню, именно как затвор, как работа отшельника, который сознательно оставляет себя наедине с Богом. Поэтому не случайно, что те молитвы, которые печатаются во всех без исключения молитвословах в вечернем правиле, связаны с именами египетских пустынников: Макария Великого, Антиоха Палестинского, и четвертая молитва – «Что Тебе принесу, Великодаровитый Бессмертный Царю» – тоже подписана именем Макария Великого. Значит, вечернее правило – это наш уход в пустыню, наш разговор с Богом с глазу на глаз, когда мы погружаемся в полное одиночество именно для того, чтобы открыть Богу себя до такой степени полно, как мы никогда с вами этого не сделаем при свете дня.
Уход в пустыню… Пустыня – и это мы знаем из Ветхого Завета, прежде всего из книги Исход, но и из псалмов тоже – это всегда место встречи с Богом. Не простой, а пронзительной, удивительной и обжигающей встречи. Поэтому, если мы будем вычитывать вечерние молитвы не механически, как часто это делаем, а так, чтобы каждое прочитанное слово было нашим собственным, чтобы каждое прочитанное слово было словом, от сердца идущим, – вот тогда и наше вечернее правило станет такой же обжигающей встречей, какой была встреча с Богом у народа Израилева в пустыне во времена Моисея. Такой же обжигающей встречей будет наше вечернее правило, как та, о которой говорит 62-й псалом («Боже, Боже мой, к Тебе утренюю…»): «Жаждет Тебя душа моя. Как стремится к Тебе плоть моя в земле пустой, непроходимой и безводной!» Это что-то очень важное, необходимое для вечерней молитвы, для всякой молитвы. И главное, это что-то такое, о чем мы постоянно забываем. Потому что мы постоянно превращаем правило в вычитывание молитв. Читая их по книге, мы часто произносим слова, не вдумываясь в смысл. Мы произносим слова – очень аккуратно и почтительно, но при этом думаем о другом. Этого делать нельзя. Это очень страшно, потому что надо помнить, что вообще слово в молитве – это только взлетная полоса, как говорил Франсуа Мориак. Слово помогает нам раскрыть сердце – но не больше. Главное в молитве начинается после того, как слово произнесено. Распахнутость сердца навстречу Христу – вот что здесь самое важное, вот что здесь самое нужное.
И распахнуть навстречу Спасителю сердце помогают, как мне кажется, из вечерних молитв более всего маленькие молитвы Иоанна Златоуста. Двадцать четыре молитвы, по числу часов в сутках: двенадцать – дня и двенадцать – ночи. «Господи, не лиши меня небесных Твоих благ! Господи, избавь меня от вечных мук. Господи, я как человек согрешил, но Ты как Бог щедр помилуй меня, видя немощь моей души. Господи, хотя я и ничего хорошего пред Тобою не сделал, но дай мне по благодати Твоей начать делать хорошее».
Святитель Феофан Затворник советовал, внимательно вчитавшись в эти молитвы, выбрать те из них, которые тебе ближе всего. И
