Я узнал этот приём. Обманный манёвр, которым ты показываешь, что ударишь в голову, но в последний момент резко меняешь направление.
Я понял это слишком поздно. Эван уже получил удар в ребро и упал на землю.
– Думаю никто не будет задавать лишних вопросов, если я скажу, что нашёл тебя уже мёртвым, – враг замахнулся, готовясь прервать жизнь Эвана.
Я не знал, что делать. Хотелось убежать прочь, забыть весь этот кошмар, но внутренний голос убеждал меня, что я не могу бросить Эвана. Словно не в себе, я потянулся за пистолетом. Время вокруг словно замерло. Звук выстрела разлетелся по округе, ему тихо вторил звук падающего на землю тела.
Всё это оказалось неожиданным не только для меня. Второй солдат не понял, что произошло, благодаря чему Эван успел забрать у мертвого солдата нож, и кинуть его в ещё живого.
Увидев мертвые тела, я вспомнил пожар, тело отца, лежащего рядом со мной, и схватился за голову. Хотелось выбросить этот образ из головы, но он никак не желал уходить.
– Всё в порядке, ведь ты спас меня, – я почувствовал объятия Эвана и тут же успокоился.
Как бы ни была плоха его ситуация, он в первую очередь думал о других. Он всегда помогал мне и поддерживал. Сейчас друг с трудом стоял на ногах, и я был должен стать тем, кто его поддержит.
Средств залатать его раны у нас нет, поэтому единственная надежда найти помощь в ближайшей деревне.
Глава 3: Госпожа Зинри никогда не улыбается
Мы стояли у потёртых ворот деревни, которые охранял одинокий стражник. Эван был в ужасном состоянии. Он еле стоял на ногах, а я с трудом удерживал его.
Стражник без лишних вопросов пропустил нас, словно ему было наплевать на свою должность.
Вся деревня, погрязнув в серых тонах, казалась мёртвой. На улицах, застроенных идентичными низенькими избушками, было грязно и безлюдно. Под ногами бегали крысы – настоящие хозяева этого места.
Словно услышав мой вопрос, на дороге появился одинокий мужчина, который указал нам на местный госпиталь.
Это здание ничем не отличалось от остальных. Такая же маленькая избушка, которая вряд ли смогла бы вместить и десять человек. Доски прогнили, и казалось, что любое дуновение ветра не оставит и следа от этой старой развалины.
Мы вошли внутрь, и все взоры тут же обратились на нас.
Пожилой мужчина в мантии. Женщина в перчатках, фартуке и с маской на лице – судя по всему здешний врач. Перед ними лежал мужчина с оторванной рукой, а рядом сидела молодая девушка с отстранённым выражением лица.
– Кто вы такие?! – голос мужчины пробирал до мурашек, а взгляд был полон гнева. – Я же говорил никого не пускать! Убирайтесь! – Было очевидно, по столь холодному приёму, что мы не вовремя.
– Извините, но… – Я пытался что-то ответить, но под гневным взором мужчины я мог лишь жалобно мямлить.
– Никаких «но», убирайтесь! –
