ли нас обслуживать на территории Артара Ревского. В магазинах, в том числе…
Я захлебывалась от паники. А Ревский наблюдал, выпятив массивную челюсть и прикусывая губы.
И один его взгляд лишал сил сопротивляться, заставлял подчиниться, забирал уверенность в себе.
Эти синие глаза, словно полные чаши льда… Парализовали волю, пригвождали к месту.
Артар не моргал. Только часто сглатывал, словно в горле у него вдруг пересохло.
И продолжал подавлять одним лишь своим присутствием.
Еще никогда я не чувствовала себя такой беспомощной… Такой… осажденной. Такой…
У меня просто слов не хватало, чтобы описать собственные ощущения.
Даже когда поняла, что я оборотень и меня вполне могут поймать люди. А потом… черт знает что они захотят со мной сделать. Исследовать как неведомую зверушку. В лучшем случае, если очень повезет… Даже тогда я не ощущала себя так…
Мысли метались от «надо срочно бежать» к «я должна дать ему отпор».
От «боже, как теперь быть?» к «я найду выход, главное успокоиться».
Внутри словно все переворачивалось. Паника давила на мышцы и психику так, что аурный зверь то и дело поднимал голову и словно собирался взлететь.
Когда я в последний раз так себя чувствовала?
Наверное, когда находилась на девятом этаже горящего здания университета. На восьмом этаже полыхает. Аж рыжие языки пламени с черной окантовкой то и дело стучатся в окна. Все помещения и коридоры наполняются дымом. Окна не открываются, так сделан корпус.
И непонятно: лучше ждать на месте, пока придут пожарные или бежать. Пытаться прорваться сквозь серую завесу дыма, сквозь удушливую вонь и гарь…
Стоп! Надо взять себя в руки. Он ведь вожак, «держатель» территории. Он же не совсем идиот! И вот тут я сделала то, что отчетливо показывало, что это я не совсем умная.
– По законам ВАО – всемирной ассоциации оборотней – я имею право обратиться к главе своего клана. Генриху Залесному. А пока он не прибудет на место, и вы все не урегулируете, я имею дипломатический иммунитет! И могу жить там же, где и прежде!
Я выпалила это на едином дыхании. Ревский вначале поморщился, а затем отрывисто расхохотался.
– Хорошо! Пока ты свободна. Я сам свяжусь с Залесным и сообщу, когда он сможет сюда приехать. Но ты же понимаешь, я претендую на свою пару. Значит, крайним средством борьбы за нее станет поединок? Между мной и Залесным?
Да! Проклятье! Я еще как это понимала. И Ревскому безумно нравилось, как я реагирую на его рассуждения. Его губы растянула злая улыбка.
– Что ж… Нэнги выберут другого главу клана. А я заберу тебя.
Вот и все, что он сказал и сделал жест: мол, пока свободна.
Я рванула к лестнице, чувствуя на себе жгучий, голодный мужской взгляд, который жутко хотелось стряхнуть.
Я неслась так, словно за мной гнались все черти ада. По лестнице, по первому этажу, наружу… Не разбирая
