и бросить в такой момент родного человека нельзя, ты уже одного бросила.
Я посидела еще час, лицо опухло от слез, голова болела. Но я твердо решила, забрать Рому прямо сейчас. Пешком дошла до дома Альфы, расстояния между домами были не большие. Вокруг двора бегали детишки разных возрастов, хорошо, что они не все дети Альфы, хоть он и был плодовит. Но кто из них Рома.
Нынешняя жена Андрея Степановича мне помогла, пригласила в дом. В гостиной сидел мальчик, мне казалось, что по рассказам родителей, что он огромный. Но мальчик был мал, он плакал беззвучно, по щечкам текли слезы.
– Рома, это твоя сестренка, Настя, ты будешь жить с ней,– сказала Маша, так звали жену Альфы, если я не ошибаюсь.
Голова ребенка дернулась в мою сторону, блин, как же мы с ним похожи, он тоже темный, интересно, а его волк будет такой же, как у меня, черный, ведь вся моя родня была серая, только я черная.
– Ромочка, пойдем домой, покажешь мне что там и где, я давно там не была.
– А мама и папа проснулись?
– Нет, маленький, они долго будут спать.
– Значит, мне не наврали мальчишки, они умерли совсем,– он плакал навзрыд.
Я подошла к нему, села на колени, обняла, и плакала вмести с ним. Маленькие ручки обняли меня.
– Настя, ты вкусно пахнешь морем, а то чем ты брызгаешься, жутко воняет.
– Это я так отпугиваю надоедливых мужчин, – пошутила я.
– Я буду защищать тебя сам, ты же заберешь меня, папа рассказывал о твоей работе, мне очень понравилось. Я не буду мешаться, только не оставляй меня здесь одного.
– Да маленький, я не брошу тебя, правда, я даже не знаю, что едят маленькие мужчины. Ты же мне поможешь.
– Я ем все, и ношу все, я очень послушный.
– Пойдем домой, что-нибудь приготовим, я голодная жутко.
Я взяла ребенка на руки, не такой уж он и тяжелый. Он обнял меня, вернее вцепился как клещ. И никакие силы его бы не оторвали от меня, да я и сама бы не отдала. Я столько лет пряталась в кокон одиночества, а сейчас мне выпал шанс, и я им воспользуюсь, я воспитаю брата сама, я буду ему и отцом и матерью.
Дома было тихо, но как будто жители сейчас придут, и дом оживет, но к сожалению, кроме нас никто не придет.
Кухню нашла безошибочно, приготовила простой ужин, Ромка все время был рядом, он не отходил ни на метр.
– Можно сегодня поспать с тобой в твоей комнате, я иногда там ночевал, чтоб родители не знали, они запрещали даже заходить туда. Комната всегда ждала тебя, они всегда ждали, и я.
– Прости меня, Ромка, я такая дура, я решила, что я самостоятельная, и чем дальше, тем проще, ни о ком не нужно заботиться, сама по себе, понимаешь, я не хотела никого напрягать.
– Понимаю, я такой же, папа всегда говорил, что я весь в тебя.
Я опять ревела, я не знала своих родителей, я забыла про них, а они меня все равно любили, даже маленький брат, который видел меня практически впервые. Я чудовище, бесчувственное чудовище.
– Не
