нравится, – подал голос Товарищ начальник, который все это время стоял у нее за спиной, гордо вздернул подбородок так, будто он и являлся автором этого великолепия, и открыл овальную дверь.
Изнутри тут же послышалось сладкоголосое приветствие:
– Здравствуйте, Анатолий Арка… Ой, вы не один!
Высокая, русоволосая девушка с красивыми, огромными глазами, затянутая в жесткий корсет, что делал ее талию просто до невозможности тонкой, подскочила со стула, как только они вошли в приемную. Приклеенная к маленьким пухлым губкам улыбка – неотъемлемый атрибут внешнего вида секретаря – говорила о радушии, но при взгляде на пришедшую незнакомку, от которой ее начальник далеко не отходил, превратилась в настороженную и в какой-то момент даже вызвало легкое отвращение.
– Чаю? – вежливо осведомилась девушка.
– Нет, Лили, спасибо. Мы на экскурсию, так что тех, кто будет беспокоить по срочным вопросам, переправляй на мой телефон, хорошо?
– Конечно! Как скажете, Анатолий Аркадьевич, – заученно отчеканила секретарша, обошла свой стол, подошла к двери кабинета и… услужливо ее отворила.
– Ой, Лили… – начальник бросил на подчиненную неодобрительный взгляд и пригрозил с высоты своего роста: – Бросай! Не надо этого. Имей гордость. Это не входит в твои обязанности, я же не швейцара себе нанимал. С открыванием дверей я как-нибудь сам справлюсь.
Он взялся за дверную ручку с другой стороны и настойчиво потянул на себя, не прекращая строго взирать.
Девушка незамедлительно густо покраснела, перестав бросать на начальника восхищенные взгляды. Зато на Веронику зыркнула исподлобья так, будто была готова ее на куски разорвать из-за того, что та стала невольной свидетельницей ее конфуза.
Выдавив из себя рваные, нервные извинения, Лили вернулась на свое рабочее место.
Анатолий Аркадьевич дал ей напоследок какое-то задание и, пропуская гостью вперед, скрылся за дверью своего кабинета.
После краткого осмотра помещения Вероника задумчиво протянула:
– Ли-ли… – развернулась лицом к Левину. – Красивое имя. Настоящее?
Тот кивнул.
– Вообще, мать назвала ее Лилия, но устраиваясь ко мне на работу, она настоятельно просила не называть ее полным именем. – поймав на себе вопросительный взгляд, пожал плечами. – Не знаю почему. Но девочка и так слишком раздражительная, так что делаем так, как было прошено, дабы не нагнетать.
«Кто бы говорил о раздражительности» – подумалось Нике, но вслух она сказала другое:
– А зря…
– Что зря?
– От имени отказывается. Оно красивое…
И для себя, но вслух заметила:
– А главное очень ей подходит…
Быстро сообразив о том, что сказала, она покосилась на мужчину, застывшего у очередной
