надфиля сделать кернышек, заодно и навыки работы с точильным станком получаем. Остаток дня работаем дятлами: бригадир приволок кучу заготовок с уже нанесённой разметкой, мы с Денисом керним точки под сверление. За один рабочий день узнали больше, чем за четыре месяца обучения в ПТУ…
На следующий день Дениса почему-то нет, я один. Николай Саныч подсовывает мне кучу алюминиевых пластинок. Для химической лаборатории нужны пробники – листочки металла, на которые будут наносить всякие покрытия и краски. Задача: просверлить отверстие диаметром два миллиметра и отзенковать. То есть, снять острую кромку. Работа не требует точности, никого не волнует, если отверстие будет чуть больше и просверлено чуть левее или правее. Мне на верстак ставится миниатюрный сверлильный станочек, я быстренько осваиваю заточку сверла под мягкие металлы и начинаю сверловку. Теория как обычно расходится с практикой. По совету Николая Саныча снимаю стружку со сверла просто пальцами. Алюминий мягкий, стружка тоненькая. Двигатель сверлильного станочка слабый, остановить рукой может даже такой заморыш как я. Получить травму при всех этих вводных совершенно нереально.
Но нарисовавшийся у меня за спиной Анатолий Николаевич так не считает. В его примитивном мозгу фиксируется комплекс нарушений техники безопасности. Берет опять не надел. Патрон станка закручиваю рукой, а надо ключом. Заготовку держу в руке, а должен крепить в тисках. И (о, ужас!) стружку я снимаю пальцами, а должен специальным крюком.
– Где крюк?
– Нету…
– Бардак! – Злобно лает мастер и уносится. Через минуту бежит обратно, тащит с токарного участка громадный крюк. Снимать им стружку с двухмиллиметрового сверла все равно, что ломом в зубах ковырять. Но до мастера это не доходит.
Николай Саныч, до этого копошившийся в утробе какого-то хитрого механизма, наконец замечает мастера, ошалелого меня и громадный крюк, который занимает половину верстака.
– Это зачем?
– Стружку снимать… – Вздыхаю я. Мол, я знаю, что идиотизм, но как это объяснить нашему кретину?
– Кто принес?
– Я принес! – Тявкает Анатолий Николаевич. – Так положено по технике безопасности!
Николай Саныч долго и пристально всматривается в лицо мастера. Сделав соответствующие выводы, говорит медленно, не повышая голоса, чеканя каждое слово:
– Сейчас парни работают в моей бригаде. Ответственность за их безопасность несу я. И мне решать каким инструментом, в какой спецодежде им работать. Понятно?
– П-понятно… – Растерянно блеет сдувающийся будто лопнувший шарик Анатолий Николаевич.
– Раз понятно, – понижает голос Николай Саныч, – тогда вали отсюда!
Мастер краснеет, бледнеет, с минуту беззвучно хлопает ртом. Потом срывается с места и улепетывает так, словно ему дали хорошего пинка.
Николай Саныч забирает у меня с верстака крюк.
– Этим крюком не стружку, а таких вот мастеров снимать надо.
Дипломированный
