из моих объятий, встала с лавки.
– Ты не любишь меня! Какая же я дура! Шесть лет бегала за тобой хвостом, а ты…, – Даша всхлипнула, и топнула ногой, – …при первой же возможности бросаешь меня тут одну… Думаешь, я не понимала?! – она вытерла со щеки потекшую тушь, – Думаешь, я не понимала, что ты просто пользовался… Моими богатыми родителями… Моими связями… Мной! – она схватила сумку с лавки, и развернулась спиной, – Все я понимала… Просто думала, что…
– Даш, ну хватит! Ты же сама прекрасно знаешь, что это все не так!
– Да пошел ты! – в последний момент послышалось от нее в мой адрес.
Я попытался догнать ее, резко вскочил.
– Даш! – Потом так нелепо грохнулся на землю, задев ногой железную ножку скамейки. Коробка выскользнула из рук, и все содержимое упало на асфальт.
– Даш, подожди! Часы! – все кричал я ей вслед, одновременно собирая то, что вывалилось из коробки.
Даша, тем временем подошла к автодороге. Она помахала таксисту рукой, тот подрулил к ней.
– Езжай быстрее, – бросила она водителю. Таксист «воткнул» передачу, и стартанул с легкой пробуксовкой.
***
Даже пройдя через все это, весьма надежный стальной браслет часов все еще сжимал мертвой хваткой мое запястье. Внутрь лазерной гравировки забился мокрый песок, но прочесть, что написано, это не мешало. «Самому любимому человеку на свете. Время покажет, как я тебя люблю» – чуть ниже была еще одна строчка, – «Максим (изображение сердечка) Дарья»
Дата в апертуре часов показывала тринадцатое число, а стрелки на циферблате – полдень. Надежный механизм, как ни странно, все еще работал. Помимо того, что часы обладали высоким запасом прочности, они, судя по всему, были еще и водонепроницаемыми.
Огромное серое облако быстро сдувало все еще сильным морским ветром. Минуту спустя оно полностью ушло на юг и открыло путь ярким лучам светила. Те, в свою очередь, сначала упали на лицо, а затем, по мере отступления этой «недотучи», прошлись по всему моему телу. Циферблат часов, под воздействием светового потока, красиво переливался из зеленого в синий, и обратно. Да, швейцарцы делают хорошие вещи! Я почувствовал по всему своему телу очень теплые, вернее даже обжигающие лучи. Сначала пошевелились пальцы на левой руке, они сжали быстро нагревшийся песок в кулак.
Когда глаза открылись, я не спешил вставать. Пытался переварить все в голове. Через пару минут перевернулся на спину и снова почувствовал ноющую боль в ногах. Стиснув зубы, я замычал. Рука потянулась к ступне. Из-под осенних ботинок поступающие волны вымывали бордовую кровь.
Я чувствовал обе конечности, поэтому с лица не сходила улыбка, ведь это означало, что позвоночник цел. Тогда я аккуратно согнул правую ногу и принялся снимать с нее обувь. На лице ощущалось нестерпимое жжение. Видимо, того времени, что оно находилось под лучами испепеляющего солнца хватило, чтобы серьезно обгореть. Наконец, плотно зашнурованный ботинок удалось стянуть с ноги.
