затянул шипастым носом северный муссон. Не ощутив никаких лишних запахов, кроме ароматов растительного плато, мужчина попытался под свечением Луны различить останки Длинношеего, которого травили днём, но высокая трава и кустарники мешали это сделать. Стойкий охотник обратил глаза, но туша травоядного была слишком далеко, и если бы рядом с ней находились какие-нибудь ящерицы, то вряд ли бы получилось их обнаружить. Тогда Ирис пронзил расстояние взглядом, но всё равно едва смог различить силуэты растительности. Несмотря на светлую ночь, глаза Заврини, как и обыденный взор, плохо зрили в тёмное время. Черновласый охотник вернул людской зрак и пригляделся к странным очертаниям невысоких холмов на горизонте.
Тем временем Тиран, приоткрыв завесу шатра, высунулся наполовину и, шёпотом возмущаясь, позвал сородичей. Ирис же не обратил на зов никакого внимания.
– Ау, ну где вы там? Валл, Арвен, Таро, нам так-то жутковато здесь вдвоём находиться, – возмутился молодой охотник. – А вы ещё бубните – непонятно, что за гул стоит.
Соплеменники услышали призывы Тирана и, не отрываясь от беседы, направились к ночлегу.
– В пути уже всё обсудим, – предложил Валл. – Нам сейчас нужно выспаться хорошенько. С утра дальняя дорога предстоит.
– Что с Саласом будем делать-то? – поинтересовался Таро.
– Да ничего не будем делать, – ответил Валл. – Пускай высыпается, а если выспался уже, то в дозоре посидит, а утром в путь. Доберёмся до Великого Вулкана, а там вождь и старцы пусть сами решают, что делать. Инга сварит что-нибудь, чтобы глаза его в лю…
– Валл, Таро! Все! Идите сюда! – прервал речь вожака Ирис.
Охотники вздрогнули от неожиданного говора сородича. А некоторые возвели орудия.
– Что же ты так пугаешь! – возмутился Арвен. – Откуда ты там взялся, в помёт тебя занеси!
– Идите сюда скорее. Вам нужно это видеть!
Соплеменники направились к Ирису. И Тиран тоже выполз из шатра, чтобы узнать, чего же там углядел стойкий охотник.
– Не вздумай выходить наружу, Салас! Я сейчас вернусь, – наказал он.
***
Юный загонщик прислушался к голосам соплеменников, пытаясь разобрать, о чём же говорят сородичи и что там подметил Ирис, но помимо бубнежа охотников в ушах Саласа ещё и рокотала трель ночной живности. Весь этот гул смешался на слуху, и различить что-либо было невозможно. Среди неразберихи звуков подросток невзначай распознал странное потрескивание. Салас сильнее навострил уши, стараясь уловить источник звука, и ненароком обратил внимание на причудливый огонь пылающих светочей. Подросток вспомнил, что подметил это странное явление пламенной стихии ещё когда очнулся.
Салас сбросил с себя шкуру и скопы пахучих ветвей и, выбравшись из груды мешков, подошёл к факелам. Шелест усилился, и юноша понял, что треск издавали именно они. Причудливый лад огня, похожий на крохотный вихрь светящихся и кружащихся
