а теперь сбежим?
– Не могу я! Как увидел тебя в свадебном платье, так и понял, что люблю. Не хочу отдавать другому.
– Поздно ты одумался, – во мне что-то дрогнуло, и я присмотрелась к Глебу.
Он выглядел ужасно. Лицо осунулось, глаза провалились и лихорадочно блестят. На лбу – бисеринки пота. Руки, которыми он меня держал, дрожали. Мне даже стало жалко парня, но его поезд уже ушел, и возврата к старому нет.
– Вот такой я дурак! Поля, не могу отдать тебя ему! Не могу! Хочу, чтобы ты только от меня детей рожала.
– Ты сошел с ума!
Взгляд лихорадочно метался по стенам закутка в поисках выхода. Надо выбираться. Но как? С сильным Глебом мне не справиться. Я даже не представляла, что сделает с ним Андрей, если застанет нас вместе. А со мной? Мороз побежал по коже. Попробую договориться.
– Глеб, не дури. Давай действовать по твоему плану, – попыталась я его успокоить. – Отпусти меня сейчас, а потом поговорим.
– Как? Я же тебя теперь не увижу. Он запрет тебя, как собачку, в доме и станет выпускать только на поводке.
– А разве ты не знал, что так будет?
– Знал. Но не думал, что начну сходить с ума. Полька, я как представлю, что он тебя лапает, убить его готов.
– Здрасте, приехали! Опомнись! Никто меня еще не лапал.
– Правда, а я так боялся, что не успею.
– Стоп! Это ты, значит, вселенский потоп устроил?
– Ага. Босс часто в этом номере останавливался. Вот я на всякий случай дубликат ключа сделал. Пригодился, – Глеб горделиво вынул из кармана пластиковую карточку и потряс ей в воздухе.
– Идиот! Дурак! Что мне с тобой делать? – застонала я. – Андрей это на тормозах не спустит. Разбираться начнет. Записи камер смотреть. У тебя котелок совсем не варит?
– Какие камеры? Ты о чем? Я о них даже не вспомнил. Поль, да я будто с ума сошел. Все представлял, как он к тебе пристает.
– Андрей – мой муж. Он и должен приставать.
Глеб полез ко мне целоваться. В тесном пространстве некуда было деться. Я могла только отворачивать голову, и все.
– Полюшка, я тебя хочу, – Глеб тяжело задышал и притянул меня к себе. Я стала бороться, но как-то вяло. Глеб на меня всегда действовал как катализатор: я мгновенно загоралась только от одного его взгляда. Несколько месяцев воздержания дали о себе знать. Я тоже начала заводиться и уже готова была поддаться Глебу.
– Стоп! Стоп! Руки убери! – одумалась я, как только почувствовала его пальцы, расстегивавшие мне джинсы. – Ты смерти нашей хочешь? Меня наверняка уже разыскивают.
– Полька, наплюй. Ты всегда рисковая была! Что вдруг испугалась?
– Не хочу! С тобой не хочу! – яростно шептала я прямо ему в рот. – Я лучше с мужем старым смирюсь, но с тобой больше никогда… ни за что. Даже не приближайся!
Я изо всех сил толкнула растерявшегося от моего напора Глеба. Он упал. Загремели ведра, ему на голову посыпались швабры и тряпки, а я рванула к выходу.
– Тогда
