как у его отца. И если этот человек не соврал, то я уверен, что в аду самые бесподобные стейки, какие только могут быть!
После того как мы закончили есть мясо, мы начали разговаривать, как будто какая—то невидимая преграда исчезла и каждый из нас стремился выразить свои мысли. Мы обсуждали разные темы: город, местных жителей, политику, спорт. Однако тему жены я старался избегать и всё ждал, что что—то напомнит ему о ней, но нет, он тоже не упоминал Эмму.
К тому времени мы уже закончили обе бутылки, которые я принес, поэтому Карл достал еще одну из подвала. Мы проголодались, и у Карла еще остались замаринованные куски мяса, поэтому мы решили их тоже поджарить. И хотя нам пришлось делать это в темноте, при тусклом свете лампочки и будучи пьяными, Карл показал себя профессионалом, и стейки получились ничуть не хуже предыдущих.
Время приближалось к двенадцати, мы почти закончили и третью бутылку. Для Карла это был явный перебор, редко он пьёт, я уже писал, так что он потихоньку задремал. Я задумался, как мне добираться до дома, приедет ли такси в эту глушь или же очень осторожно и не спеша доехать на своей машине. Благо я знаю все места, где могут стоять копы, так что туда тупо не поеду. Ну и ехать надо максимум миль пятнадцать в час, чтобы ничего не случилось ненароком.
Карл уже спал, опустив голову. Я так и не решился спросить его про Эмму и как он смог пережить такую трагедию.
Я попытался собраться с силами, доесть стейк и выпить последнюю рюмку виски. Поднёс её к губам, опрокинул, виски дошёл до губ и там же остался. Я застыл в своём положении. Передо мной стояла Эмма, она смотрела прямо мне в глаза. Одета она была в ночнушку, стояла ровно, не двигаясь. Да и что скрывать, самого меня тоже будто к месту пригвоздило. Рюмка всё ещё у моих губ, язык просунул к верхней губе, чтобы почувствовать крепость алкоголя. Возможно, это приведёт меня в чувство. Но не помогло.
Я истерически ударил ладонью Карла. Давай же, проснись, скажи мне, что я напился, и мы вместе посмеёмся. В это время Эмма уже подошла так близко, что встала в проёме входной двери. И взгляд у неё был… Обыкновенный, как у живого человека. Но она мертва! И это факт! Я сам видел её труп. А тут она стоит совсем рядом и… улыбается?
О, люди, что я в тот момент почувствовал! Как будто ледяной воды за шиворот залили, а кипятком брызнули в лицо.
– Привет, начальник! – весело сказала Эмма.
Я закричал и наконец проснулся, Карл. Очень сонный, он явно не понимал, что происходит, но наконец посмотрел, куда я указываю пальцем. И ничуть не удивился.
– Ну, Эмма. – Через пару секунд до него дошло. – Черт, я же тебе ничего не рассказал! – В этот момент он посмотрел на неё и сделал приглашающий жест. – Иди ко мне, милая, садись.
– Как это, садись? – жалобно спросил я. – Она же мертва, её убили…
Эмма сдвинулась с места, подошла к столу и села рядом с мужем по левую сторону. Улыбка все ещё держалась на её лице, такое чувство, будто вся эта сцена
