в том, что любит. Будьте уверены, не заговорит.
– Это радует, – дал краткий комментарий Козин, – Лишний шум нам пока не нужен. Да и профессиональные агенты на дороге не валяются.
– Если что, инструктор подготовит еще, – не разделил его мягкости помощник, – Расходным материалом приходится время от времени жертвовать.
Андрей Силантьич удостоил Глобуса косым взглядом, но от обмена мнениями отказался.
– Когда самолет приземлится в Омске? – поинтересовался он вместо этого.
– Через полтора часа.
– Встречу подготовили? Нужно и там исключить возможности утечки информации и обеспечить встречу на высшем уровне. Нельзя мелочиться в серьезном деле.
– Все предусмотрено, – поспешил успокоить его помощник, – Дело поручено лично Крутому, а он уж, сами знаете, из кожи вон вылезет, чтобы себя показать. И, Ангелина, нужно сказать, свое дело знает хорошо. Не впервой. Устроят все в наилучшем виде.
– Надеюсь, – произнес Козин, снова потянувшись лейкой к кустам, – Но ты все равно проконтролируй.
__________________________________________________________________
Маргарита Корнеева. Приблизительно в 15:30 часов дня 3 августа 1996 года.
– Меня трогает ваша забота о бедной девушке, Всеволод Артемьевич, – слащавый мелодичный голос прорвался сквозь ватную тишину бессознательного, пробудив ее и заставив сознание всплыть на поверхность бытующей реальности, – Однако это совершенно излишне. Мы и так уже сделали все от нас зависящее, чтобы вытащить пострадавшую с того света. Знаете ли, доза попавших в ее кровь нервнопаралитических веществ оказалась просто запредельной и чудо, что организм сумел оказать достойное сопротивление до приезда квалифицированных медиков. У нее оказался необычайно крепкий внутренний ресурс, который позволил вполне благополучно преодолеть наступивший, было, коллапс, нервной системы. В девяноста пяти процентах таких случаев исход бывает не в пользу пациентов. К тому же, если сказать по совести, вашей девушке очень повезло в том плане, что игла с отравляющим составом попала в ту зону предплечья которая наименее всего снабжена крупными кровеносными сосудами. Оттого, скорость рассасывания полученной дозы также уменьшилась в разы, что позволило бригаде экстренной помощи…
Рита воспринимала рассудком то, что о чем сейчас говорилось, однако, ловила себя на мысли, что не может в полной мере сосредоточиться на сказанном. Ее больше, как ни смешно, занимал вопрос о половой принадлежности говорливого медика. С таким голосом, тот в равной степени мог являться и мужчиной, и женщиной.
Звук, одновременно похожий и на стон, и на рычание, вдруг резанул слух и, словно взмахом ножа, пресек словесные излияния неопределенного существа из области медицины. Девушка знала этот звук. Понимала его. Такое мог издать только человек, сдерживать свои эмоции, для которого было уже выше своих сил. Так мог стонать и рычать отец, лишившийся своего дитя.
– Вы,
