нагадала смерть в день свадьбы.
Чья-то горячая рука легла на плечо Поли. Она обернулась: Николай!
– Пойдём! – сказал он на ушко.
Она, счастливая, и не подумала спрашивать, куда её зовут, поднялась и пошла. Да какая разница, хоть на край света… И в полутёмном подъезде пьянела от Колькиных губ и рук и шептала: «Коленька… милый… ненаглядный мой…»
– Матери дома нет… гуляет со всеми, – перевела дух Поля, – пойдём ко мне… если хочешь.
Поднялись по лестнице на последний этаж, она открыла комнату, пропустила Кольку вперёд и вошла сама. Заперла дверь на ключ, чтобы никто не помешал, бросилась к окну и задёрнула шторы – стало сумрачно.
Сердце часто колотилось: тук-тук-тук. Полина развязала поясок, ухватила крест-накрест платье, сняла его через голову и осталась в розовой комбинации с кружевами. Порадовалась, что надела новую, красивую, как чувствовала. Резким, отчаянным движением спустила трусики, переступила через них.
Николай приблизился, подхватил Полю на руки и опустил на кровать.
…Встречи всегда проходили у Полины дома. Её мать ни слова против не говорила, даже когда Коля оставался ночевать. Рада-радёшенька была, что у дочки наконец-то появился жених. Но какими же странными были эти свидания и эта любовь! Они никуда не ходили, как другие влюблённые пары: ни в кино, ни в театр, ни на танцы, ни в ДК. Николай забросил бокс и книги, разучился шутить и улыбаться.
– Коль, ты любишь меня? – спрашивала Поля, поглаживая его русые волосы.
Николай уклонялся от её руки, морщился, как от зубной боли:
– Не знаю, не спрашивай… Не понимаю, что происходит. Меня тянет к тебе, места себе не нахожу, никого вокруг не замечаю. Ноги сами к тебе ведут, как будто кто-то в спину толкает.
Сердце у Поли радостно трепыхнулось.
– Значит, любишь!
– Я как будто не я. – Колька закрыл лицо руками, потом резко поднялся, надел рубашку и стал застёгивать пуговицы.
– Ты куда? – приподнялась на локте Полина.
– Мне надо идти.
– Придёшь ещё?
– Не знаю…
«Всё наладится, – подумала Поля, – надо немного потерпеть».
В Старый город
Первой забила тревогу бабушка Прасковья: Кольку как подменили. Куда делся болтливый и ласковый внук и кто этот мрачный парень, подолгу смотрящий в одну точку? Не разговаривает ни с кем, молчит, мается. Наташка хнычет, просится к братику на ручки, теребит за штанину, а тот скосит глаза и молчит. Тренировки забросил, перчатки боксёрские на стене пылятся.
– Николаша, да что с тобой? – не выдержала Прасковья.
Колька вздрогнул, посмотрел глазами подранка:
– Ничего. Мне надо идти.
– На бокс?
– Я скоро… – Он нахлобучил кепку и выскользнул за порог.
– Ну вот куда он ходит, куда? – простонала бабушка. – Марусь, ты хоть спроси его.
– Ну
