никаких беспокойств по этому поводу я не испытывал, даже наоборот, у меня почему-то был живой интерес к этому месту, хотелось увидеть его воочию и прощупать его самолично.
Выйдя из кабинета, я увидел Руслана, который сидел в полупустом зале на стуле напротив. Выглядел он очень поникшим и, вероятно, ждал Ашота. Я подошёл и поинтересовался, от чего он такой унылый и куда его определили. На что он ответил, что ничего хорошего не произошло, а определили его, как он сам выразился, в самое «пропащее место» в Брюсселе. По-видимому, он был очень хорошо проинформирован о всех лагерях, находившихся в округе, и хотел попасть в один из лучших.
– Меня посылают в «Пети Шато»! – сказал Руслан с очень кислым лицом.
– А тебя куда адресовали? – спросил он тут же.
Я ответил, что и меня туда же, и добавил, чтобы он не падал духом, что всё будет хорошо.
– Ты знаешь, Руслан, – сказал я, порой не так страшен чёрт, как его малюют… так что не переживай заранее.
Через несколько минут вышел Ашот. Это была эпическая картина: он ссутулился, побледнел, на лице вообще не было признаков жизни. Мне кажется, что так выглядят люди, которых приговорили к смертной казни или, на худой конец, к пожизненному отбыванию срока где-то на каменоломне. Мы даже рассмеялись с Русланом, сразу поняв, что теперь мы будем «отбывать срок» в одном месте.
– А ты чего такой довольный? – спросил меня Ашот.
– А с чего мне огорчаться? Лагерь определили, документ выдали. Что ещё нужно?
– Лагерь лагерю рознь, – поддержал его Руслан серьёзным тоном.
– Может быть… я не знаю. Но так, как расстроился Ашот, расстраиваться точно не стоит, – сказал я, смеясь и глядя на Ашота, после чего мы пошли к выходу.
Глава 5. Le Petit-Château
Le Petit-Château (Пети Шато), в переводе с французского – маленький замок. Это действительно был замок, который находился в самом центре Брюсселя. Построенный в середине XIX века позже он был отдан под казармы для солдат. Потом долгое время служил тюрьмой для тех же солдат, вероятно, изменников. А ещё немного позже был военкоматом для молодых новобранцев. Лишь в 1986 году был переделан под центр для приёма беженцев. Само здание состояло из трёх этажей и было П-образной формы, внутренние углы здания соединяла высокая 6–7-ми метровая массивная стена, посередине которой были ворота в виде арки, а сверху по краям возвышались две башни, каждая из которых напоминала шахматную ладью. В середине был просторный двор, вымощенный брусчаткой. По фасаду здания, переплетаясь и карабкаясь аж до самого верха, рос дикий виноград, листья которого меняли свою окраску в зависимости от времени года. Особенно красиво листья смотрелись осенью, когда они были багряно-красного цвета.
Мы втроём подошли к офису секьюрити, который располагался прямо у ворот замка, и зашли внутрь. Стены офиса были все облеплены мониторами, где просматривался каждый уголок лагеря. Там
