же титулом во сне наградил меня Небесный император после успешной сдачи моих экзаменов. «Си-и» 希夷 и есть та Сокровенность, в которую я проник во время сна. Об этом мудреце я уже упоминал выше, когда цитировал его трактат «Поэму о восхвалении мастерства сна». Так вот, тайные наставления Чэнь Си-и гласили: «Все, кто изучает Путь-Дао и совершенствующиеся в понимании Истинного, являются достойными людьми. Тот, кто желает постичь Сокровенное 希夷 (си и), должен овладеть тайным методом мастерства и практиковать его всё время».
Далее шли поэтапные рекомендации о том, что нужно делать, чтобы освоить это мастерство. Я прочитал их внимательно и, выписал на листке бумаги, повестил на стену над моей кроватью рядом с тремя парсунами моих любимых писателей китайского средневековья Пу Сун-лином, Юань Мэйем и Цзи Юнем. Их парсуны я купил накануне в китайской лавке. Они были выполнены литографическим способом на материи в стиле японского какемоно.
Все три парсуны были забавными, так как писатели на них изображались смеющимися. Лицо Пу Сун-лина было морщинистым, но глаза его показались мне умными и одухотворёнными. На головне его была одета коричневая шапочка, похожая на глиняную миску, а из рукава синего халата выглядывал белый манжет нательной рубашки. Левой рукой он подёргивал жиденькую длинную бородку и, казалось, был готов к знакомству и общению. Выглядел он довольно старовато, но производил приятное впечатление живого и общительного человека. Он умер за год до рождения Юань Мэя, когда ему исполнилось семьдесят четыре года.
Юань Мэй был изображён в халате бежевого цвета, в соболиной шапке и в оранжевых тапочках. Он имел холёную внешность, а лицо его было гладким и широким, и весь он казался вполне упитанным добряком, так как глаза его светились доброй насмешкой и умной проницательностью. В левой руке он держал цветок, а правой – проводил по длинной и густой бородке. Всем своим видом он походил на человека, пребывающего в благоденствии и купающегося в роскоши. Сразу же было видно, что он прожил всю свою жизнь счастливо и, живя восемьдесят один год, был доволен собой и всем своим окружением.
На третий парсуне был изображён Цзи Юнь, родившийся на восемь лет позже Юань Мэя, но проживший на один год больше него. Лицо у Цзи Юня было гладкое, но худое, скулы немного выступали над щеками. И в отличие от седовласых Пу Сун-лина и Юань Мэя, его бородка и усы были чёрными. Головного убора на нём не было, но и иметь ему шапочку было незачем, потому что его голова была огромной и круглой, олицетворявшей собой само Небо. Обычно конфуцианцы носили на голове круглый головной убор, олицетворявший Небо. Но вот зато его обувь была чёрная и квадратная и соответствовала Земле. Такую обувь и полагалась носить всем конфуцианцам. На нём был свободный длинный халат серого цвета, из под которого были видны белые штаны. Его левая рука была опущена, а в правой руке он держал свиток. Глаза его были прищурены, как Владимира Ильича Ленина, поэтому возникало впечатление от его образа как о человеке скрытном и загадочном, способным предвидеть будущее и использовать его себе во благо.
Глядя на эти три
