Однажды осенью, когда созрела посаженная им гречиха, он срезал её и сложил на краю поля. Так как в соседней деревне были воры, Ань приказал своим арендаторам увезти гречиху с поля на телеге при свете луны. После того как арендаторы, погрузив телегу, отогнали её, он остался сторожить не вывезенный урожай и лег на землю с копьем под головой, немного отдохнуть с закрытыми глазами.
Вдруг он услышал, как кто-то идет по корням гречихи, скрипит и гогочет. Он подумал, что это может быть вор, а когда поднял голову, то увидел перед собой огромного призрак в несколько сажень ростом с рыжими волосами и грязной бородой. Испугавшись, старик Ань вскочил и ударил его копьем. Призрак вскрикнул, как раскат грома, и исчез. (鬼大叫一声，如打雷一般，随即不见了). Боясь, что призрак вернётся, он поднял копье и пошел обратно в деревню. На полпути к деревне он встретил арендаторов, рассказал им, что произошло с ним только что, и предупредил, чтобы они не возвращались. Мужчины не были в этом уверены.
На следующий день, когда гречиха сушилась на поле, они вдруг услышали шум в воздухе. Ань был в ужасе и закричал: «Призраки идут»! Он крикнул и побежал, а группа последовала за ним. Через некоторое время, когда ничего не произошло, они вернулись толпой. Старик приказал группе приготовить луки и стрелы и ждать этих призраков. Через день призрак появился снова, и группа выпустила стрелы наугад, и призраки были отпугнуты. После этого их не появлялся в течение двух или трёх дней.
Когда гречиха была высушена и убрана в амбар, на поле оставалась солома. Старик приказал своим жильцам собрать её и сложить в скирды и стога, а сам забрался с ногами на вершину стога. Когда высота стогов достигла нескольких футов, он вдруг посмотрел поверх стогов вдаль и закричал: «Призраки идут»! Пока группа искала лук и стрелы, один призрак уже добрался до старика, тот упал на кучу, призрак погрыз ему лоб и ушел. Чуть позже все подошли к куче, чтобы посмотреть и увидели, что у старика был отгрызен кусок плоти со лба размером с ладонь. Старик лежал без сознания, его отнесли домой, где он вскоре умер. Никто так и не узнал, что это было за чудовище.
Когда Пу Сун-лин закончил свой рассказ, Небесный Олень вдруг, повернув голову в мою сторону, спросил:
– А почему наш самый главный гость не рассказывает свои истории?
От неожиданности я оторопел, так как не предполагал, что обыкновенный по виду олень способен говорить человеческим голосом. Раньше я вообще не подозревал, что животные способны как-то членораздельно произносить звуки, вкладывая в них определённую семантику, иными словами, наделяя звуки определённым смыслом, имеющим значение. Это было для меня шоком, но, всё же, взяв себя в руки, я сказал:
– То, что вы говорите, – это самое большое потрясение в моей жизни, – я никогда не видел и не слышал говорящих оленей. По сравнению с этим явлением, все другие чудеса о бесах, феях, лисах и прочей нечисти не только бледнеют, но и предстают передо мной сейчас обыденными вещами. Раньше я думал, что среди животных самые умные
