ты осталась жива.
Я подняла глаза и посмотрела ему в лицо, отмечая борозды морщин, ставшие еще более глубокими от огня светильников и игры теней, которыми были расчерчены покои повелителя Хайрата.
– Моя жизнь ничего не стоит, повелитель, – сказала я уверенно. – Позвольте мне, наравне с женщинами вашего народа с мечом в руках встретить врага.
Мужчина убрал руку, уронив ее вдоль тела, безвольную, словно плеть.
– Это верная смерть, для тебя, принцесса!
– Я прошу об этом осознанно, – ответила тихо. – И какая я принцесса без своего принца, без Шаккара?
Он некоторое время просто стоял и смотрел на меня. Наверное, думал о том, как отказать в ответ на мою просьбу, но неожиданно произнес:
– Хорошо, – голос его сухо заскрипел. – Это твой выбор! Да простит меня мой сын, память которого я чту.
– Благодарю вас, повелитель, – я опустилась на одно колено и, словно воин, дающий кляву своему предводителю, поцеловала край его одежды, выглядывавший из-под доспехов. Затем встала и попятилась спиной к выходу, ощущая на себе тяжелый взгляд Вазира и не смея поднять на него глаза из опасения, что он передумает и заставит меня уйти в горы.
Наверное, эта пещера не так велика, раз он не пытается укрыть в ней хотя бы детей. Или пытается, просто я не знаю об этом? Впрочем, какая теперь разница, если я сделала свой выбор, только вот погибать я не собиралась и перед тем, как отправиться к границе скал, должна была заехать в Исхану и задать ему всего лишь один, но такой важный для меня вопрос.
Давлат следил за тем, как его воины начали наступление. Толпа, больше похожая на огромную волну, двинулась прямо на скалы, устремившись в место, где располагался проход в Хайрат. Узкая расселина не могла пропустить много воинов, что делало идущих первыми смертниками, но мудрец не сильно переживал по этому поводу: людей у него было предостаточно, в отличие от Вазира и его защитников.
– Господин! – Наима появилась за плечом старика, поклонилась и встала за плечом, устремив свой взор туда, куда смотрел мужчина. Она видела перед собой только тысячи огней, текущих вперед. Ночь еще властвовала над песками и свет факелов освещал нападавшим дорогу.
– Где Малах? – спросил Давлат, не глядя на ведьму.
– Я не знаю, – ответила она тихо. Змей мог быть где угодно: за ее спиной, или под ногами, в толще песка, пробивая себе дорогу следом за воинством. Если бы не защита Давлата, она опасалась бы ходить, зная, что в любой миг пески под ее ногами могут разверзнуться и чудовищный змей выползет наружу, чтобы поглотить ее. Но защита действовала и Наима даже позволяла себе наблюдать за страшной тварью, но провоцировать змея не спешила, стараясь обходить его стороной. В тот единственный раз, когда она осмелилась встать перед ним и заглянуть в глаза, до сих пор отзывался дрожью в ее теле.
Она понимала, что боится Малаха. Боится так, как давно не боялась никого и ничего на этом свете. Больше, чем Сарнай с ее безумствами.
– Смотри
