спокойно проговорил Александр.
– Да ты что?! – Здоровяк вскочил. – Я же от…
– Я сказал – сдерни, – тем же тоном повторил Александр.
Здоровяк взглянул на побледневшего толстяка.
– Но я прикатил сюда, чтобы… – Он замер.
Александр положил на стол руку с пистолетом.
– Все, – кивнул здоровяк и попятился к двери, – исчезаю. – Оттолкнув толстяка, он выскочил.
Александр усмехнулся и сунул пистолет в ящик стола.
– Успокойся, Зусич. Где мой чай с коньяком?
– Сей момент, – кивнул толстяк и выбежал.
– Суки! – процедил Александр. – Сколько раз говорил: «Не светитесь в банке».
Белинский
– Как он, доктор? – тихо спросила Светлана.
– Да что я могу вам ответить? – хмуро проговорил Вениамин Анатольевич. – Ничего не изменилось. Правда, сейчас он стал немного спокойнее. Но это на некоторое время. Я назначил курс успокоительного… – Увидев слезы в глазах Бурцовой, врач подошел к ней. – Пойдемте со мной. – Придерживая ее за локоть, он отвел ее в свой кабинет и плотно закрыл дверь. – Выпейте воды.
– Знаете, доктор, как мне все это надоело, – всхлипнула Света. – Его постоянные угрозы, мат и обвинения в измене. Я больше не могу! – Она зарыдала. Врач подошел к двери.
– Меня ни для кого нет, – сказал он дежурной и закрыл дверь. – Я понимаю вас, – тихо сказал он Светлане. – Но вы же могли отправить его…
– Он мой муж и отец нашей Кати. И я люблю его. Даже сейчас люблю.
– Извините, – врач сел рядом, – но мне кажется, вы просто опасаетесь осуждения окружающих. Ваша дочь боится идти домой. Она ненавидит отца-калеку. Да, я не должен этого говорить, но в данном случае правда лучше, чем умолчание.
– Значит, и вы это заметили, – прошептала Светлана. – Господи, я так надеялась, что мне это только показалось. Но я не могу отправить его в Дом инвалидов. – Она сделала несколько глотков из стакана. – Он ее отец и мой муж. Он постоянно упрекает нас, кричит, требует, чтобы мы помогли ему умереть. И так постоянно. Я тоже боюсь приходить домой. Спасибо соседке, тете…
– Я говорил с ней, – перебил ее Вениамин Анатольевич, – она все понимает. Он постоянно просит подтвердить его подозрения относительно вашей неверности. Я могу держать его в больнице еще самое большее неделю. Но если вы напишете заявление о его психической неуравновешенности, то его переведут…
– Я не могу, – ответила Светлана. – И не знаю, что делать, – повторила она и вновь зарыдала.
– Перестаньте, Светлана Ивановна, – попробовал остановить ее врач. – Я поговорю с психиатром и…
– Я больше так не могу, – всхлипывая, вздохнула Светлана. – Извините, ради Бога. Но понимаете, тут Виталик искалеченный постоянно ругается, кричит, обвиняет в разных грехах. Вы правы, Катя ненавидит отца. Он сам виноват в этом. Если бы просто…
– Успокойтесь, – сказал врач. – Я поговорю с психиатром.
