стражники пришли в движение: подняли головы и вытянулись по струнке перед своим господином, Первым Палачом, готовые выполнить любой его приказ.
По форуму начали распространяться волны страха – возможно, таким образом Тень пытался отвлечь от меня всеобщее внимание. Ужас коснулся моего сердца, но не сжал его ледяными когтями, а полетел дальше, обрушившись на придворных.
Если Гефест очаровывал собравшихся своим выдающимся ростом и божественной аурой, то Верлен наводил на окружающих ужас.
Глава 7
Верлен находился всего в паре метров от меня.
И все же мою грудь словно сжимали тисками, легким недоставало воздуха. Близость молодого человека была для меня мучительна: в голове билась настойчивая мысль – именно он виновен в смерти моих родителей, и при этом в его руках спасение всего человечества, а еще…
Еще это Люк, человек из видений, который предпочел смерть жизни вдали от меня.
Меня так и подмывало бежать, забыть все, что мне пришлось пережить в этом проклятом Соборе и снова стать той, кем я была до появления в моей жизни Верлена. Из-за него поколебались основы всего, во что я верила раньше.
Увы, выхода у меня не было, я загнана в угол. Если я сейчас попытаюсь опровергнуть нелепое и абсолютно клеветническое заявление Гефеста, моя судьба изменится во мгновение ока. Придется отказаться от попыток сбежать: нужно сосредоточиться на выживании, играть в предложенную мне игру, какой бы возмутительной она ни была, и смириться с положением пленницы Тени.
Честно говоря, я была так измучена, что мне надоело ежесекундно ждать смерти; я устала взвешивать каждое свое слово, каждый жест и поступок. Мне ужасно хотелось снова увидеть Хальфдана, Лотара, Залатанных сирот…
Мне просто хотелось жить.
– Ничего страшного не произошло, – через силу проговорила я, справившись наконец с паникой, лишившей меня дара речи. – Все хорошо…
Верлен коротко кивнул, не сводя мрачного взгляда с перепуганного жреца, – он явно понял мой намек.
Я сама угодила в эту смертельно опасную ситуацию, поэтому не хотела, чтобы этот человек – несомненно, не в меру усердный и скорый на расправу – заплатил за мою глупость вместо меня. В конце концов, он ведь просто выполнял свою работу.
Я прекрасно помнила, как Верлен обошелся со стражниками, притащившими меня в камеру пыток. Ни за что на свете мне не хотелось, чтобы та жуткая сцена повторилась.
– На этот раз я не стану строго карать тебя за твой проступок, – холодно процедил Верлен. Я еще никогда не слышала, чтобы он говорил таким неприятным тоном. – Встань, представление слишком затянулось. Вернись к своим обязанностям. И чтобы я больше никогда не видел, что ты неуважительно относишься к этой девушке! Ясно?
– Да, господин Палач! Тысяча извинений! – бессвязно забормотал жрец, тяжело поднимаясь на ноги. – Я так сожалею, что оскорбил вас и вашу фаворитку. Если я могу быть вам
