Те, кто поумнее, настраивали свои мессенджеры на удаление чатов, у остальных в переписке с коммерсантами все было довольно невинно. Номера деклараций, технические вопросы – с этим в суд не пойдешь.
Неприятным сюрпризом оказалась политика службы. Когда Даниил после месяца агентурной работы пришел к Петрову с предложением, тот несколько удивился. Пролистав записи и схемы Даниила, где было расписано, кто и сколько на таможенном посту берет за ту или иную операцию, он спросил:
– А за что их привлекать-то? Вроде по чину берут.
– Так ведь берут! – не понял вопроса Смирнов.
– Ну закроешь ты их, а кто работать будет? Ты сядешь декларации выпускать или машины пойдешь досматривать? Кто на зарплату госслужащего в двадцать тысяч пойдет работать? Погоны ведь им так и не дали, – продолжал задавать вопросы товарищ.
– А зачем мы тогда нужны, если их за взятки не сажать? – изумился Даниил.
– Мы нужны для профилактики коррупционных проявлений. Обескровить таможню нам никто не даст. Если кто зарвется, того примем – не беспокойся. А так посадим этих, придут новые. Или тупые окажутся – кто еще на такую зарплату в Москве пойдет? Или жадные – опять сажать придется: из-за неумения дров наломают.
– Ну так что, нам просто сидеть и смотреть, как они бабки рубят? – возмутился Даниил.
– Не все так однозначно, – начал Петров, – потом поясню тебе, сейчас некогда, на совещание убегаю.
Даниил решил, что практика полицейского УСБ по обложению сотрудников на доходных должностях данью, похоже, прижилась и в СПК. Чтобы не влезать в эту грязь, он попросился заняться чем-то другим.
Вообще-то в СПК народу было немного. Но совсем недавно ОБЭП поймал инспектора, проверявшего мебельный магазин, на выносе стула. Найдя контрабандно ввезенную итальянскую мебель под видом дешевой китайской, он развел директора магазина на гарнитур. Тот поначалу согласился, потом позвонил в полицию. Тем даже не пришлось деньги метить, приняв инспектора со стулом в руках. После скандала начальство приказало все выездные проверки проводить под присмотром СПК. Даниил тут же вызвался на эту непрестижную работу. Там тоже можно было чем-то поживиться, но он с порога объявил о своих правилах, и никто из коллег к нему не обращался с непристойными предложениями.
На первой же проверке он не поленился пересчитать количество контрабандных шуб в проверяемом магазине и поймал инспектора на занижении количества в акте. Тот, конечно, свалил все на плохое знание арифметики, но сигнал был услышан. До идиотизма Даниил не доходил, и, если, к примеру, продавец на ясном глазу божился, что яблоки не польские, а азербайджанские, заодно предлагая их попробовать, не отказывался. При условии, конечно, что испанские мандарины были уже описаны и изъяты.
Параллельно службе в СПК Даниил закидывал удочки насчет перехода в Оперативную таможню,
