час, детки, – сказала Виктория. – Потом придет Солсбери с докладом.
– Как было на Ривьере, бабушка? – спросил Георг с неподдельным интересом.
– Превосходно! – живо откликнулась королева. – Солнце, легкий воздух, прогулки по приморским холмам. Чудесно!
– По городу разнесся слух, – доложил Георг, – что к тебе туда тайно приезжал из Петербурга мой кузен Ники с какой-то деликатной миссией. Мы ведь с ним похожи, как две капли воды. Ты не находишь? Нас даже иногда путают и плетут небылицы. Но я-то там не был.
– Какая чепуха! – вскинулась Виктория. – Русский царь не путешествует инкогнито, это не в его характере. Да и Аликс, этот домашний деспот в юбке, его не отпустила бы от себя ни на шаг… А откуда слух?
– С Флит-стрит, откуда же еще… – пояснил Георг. – Они там совсем стыд потеряли.
– Мы свободная страна, – пожала круглыми плечами Виктория. – Стыд может быть у нецелованной девушки, а не у газетных шакалов. И их выдумки работают на нашу власть: они безбожно врут, а мы обоснованно опровергаем их вранье и тем самым выигрываем в глазах публики. Так и должна быть устроена свобода слова, Джорджи!
– А я думал, дядя Ники прислал мне с тобой какой-нибудь подарок! – подал голос маленький Дэвид.
– Например? – спросила Виктория. – Какой?
– Например, медвежонка, – сказал Дэвид. – Что ему, жалко? Все говорят, что у него в России медведи по улице ходят.
Королева рассмеялась, все ее полное тело пришло в зыбкое движение.
– Ходят, ходят, – вслед за мальчиком повторила королева. – Но всегда по соседней. А по твоей едут кареты и даже моторы.
Русский медвежонок. Почему бы и нет? Получившего при крещении несколько имен, каждое из которых несло в себе династическое значение – Эдуард-Альберт-Кристиан-Георг-Эндрю-Патрик-Дэвид, звали в семье по последнему – Дэвидом. Ребенок, которому от рождения предназначалось стать королем Великобритании, Ирландии, Британских заморских доминионов и императором Индии, ни в чем, разумеется, не получал отказа и тем отличался от прочей английской королевской поросли. Русский медвежонок от дяди Ники? Прекрасная идея! А то, что этот далекий дядя не явился на встречу с ганган, – тем хуже для него.
Не получив подарка, Дэвид надулся и загрустил: мальчик привык к тому, что все его желания исполняются неукоснительно. И разрешалось ему больше, чем другим высокородным детям, получавшим, по традиции и поощрению Виктории, строгое спартанское воспитание. Венценосный ребенок, в отличие от других детей, мог позволить себе естественный для его сверстников поступок: с ревом кинуться на пол и сучить ногами. И ни у кого из многочисленных слуг и воспитателей рука не поднималась поставить его на ноги и отшлепать. Дэвид рос мальчиком резвым и своевольным, с твердым, в мать, но не без колебаний, характером; ему все сходило с рук.
Королева Виктория и Дэвид
Пока он куксился по поводу неполученного
