антиновна диагноз сама себе. И хотя никаких внешних признаков лишая у неё не было, сомневаться в её словах никто из домашних не посмел бы.
Регулярные сердечные приступы, скачки давления, хондроз, панкреатит, а теперь ещё и «лишай», который паразитировал на бабушкиной нервной системе. Таня знала, что нервы у бабушки Лиды были «расшатаны с малолетства», а «из-за нервов и сердце не хотело работать как надо».
Лидия Константиновна измеряла давление по несколько раз в день и всегда носила с собой тонометр и «дежурные таблетки». Когда она не могла расслышать своё сердцебиение, просила внучку помочь. Таня частенько сидела со стетоскопом в ушах и сосредоточенно пыталась услышать «верхнее, систолическое». Оно было особенно важным для бабушки, потому что от него она потом «плясала по таблеткам».
И если Таня «выслушивала» меньше сто сорока – просто «невнимательно слушала».
Таблетки бабушка Лида хранила в большущей картонной коробке, в какие обычно складывают скарб при переездах. А у Лидии Константиновны она была плотно набита таблетками – запас на несколько лет.
На картонных стенках с внешней стороны карандашом были написаны названия лекарств, их назначение и дозировка. Таня хорошо помнила самые важные: кристепин, адельфан, клофелин и особенно – феназепам. Его нельзя было «достать» просто так, без рецепта. И бабушке его никто не выписывал – таблетками снабжала любимая тётка Шура. Шура «прошла всю войну» и временами теряла рассудок, поэтому и имела пожизненный рецепт на феназепам.
От феназепама бабушке всегда становилось лучше, и она засыпала. А просыпалась уже совсем здоровая. «Все болезни сном проходят», – говорила Лидия Константиновна, туго перевязывала коробку с таблетками бечёвкой и убирала на самую высокую антресоль, под замок. Чтобы Тане, не дай бог, «не втемяшилось» попробовать её таблетки.
Египет
Таня их, конечно, попробовала, но много позже – когда уже взрослая отдыхала в Египте. Вместе с туристической группой она отправилась на автобусную экскурсию на плато Гиза. Знаменитые пирамиды, сфинкс – которым Таня грезила со школы – и Каирский музей.
Отправились они поздно вечером и должны были ехать всю ночь, чтобы утром увидеть пирамиды. Тане так хотелось приехать на пирамиды полной сил, чтобы хорошенько всё рассмотреть! Но она плохо переносила дорогу – заснуть в автобусе было из разряда чудес.
Среди экскурсантов была бодрая пара пенсионного возраста из Таниного отеля. Таня познакомилась с ними, когда садилась в автобус, и с этого момента Валя и Серёжа взяли над ней шефство. Серёжа заметил, как Таня крутилась на своём сиденье и пыталась принять удобную для сна позу. Видя её мучения, он предложил «глотнуть коньячку для сна» и полез было за пластиковым стаканом. Таня наотрез отказалась, ссылаясь на особенности своего вестибулярного аппарата. Тогда Сергей произнёс сакраментальное: «Валь, у тебя таблетки с собой? Дай ей эти, самолётные. Может, заснёт».
И Валя дала.
Таня держала в руках блистер с обрезанным названием «…зепам». «Что-то подозрительно знакомое», – насторожилась она. Но заснуть очень хотелось, и Таня вскрыла ячейку.
Всё, что происходило в следующие сутки, Таня запомнила смутно. У неё, в отличие от бабушки, давление всегда было пониженным. А вероятность не проснуться после бромдигидрохлорфенилбензодиазепина – повышенной.
Всю дорогу до Каира Таня пролежала на заднем сидении автобуса в забытьи. Помимо ожидаемого седативного эффекта, с ней случилась побочка в виде повышенного слюноотделения, головокружения и галлюцинаций. Она, конечно, спала. Но не так, как ей бы хотелось.
Серёжа с Валей по очереди подходили к Тане проверить, как ей «спится». «Смотри, Валь, аж слюна потекла, как спит», – умилялся Сергей.
Сквозь приоткрытые веки Таня увидела Сергея – с головой шакала. «Анубис, – подумала Таня, – провожает меня в загробный мир». Валя тоже преобразилась и имела в своём облике что-то крокодилье. «А это Амат, – поняла Таня, – она отвечает за возмездие». По справедливости, Амат должна была откусить Анубису голову за Танины страдания, но сил досмотреть эту сцену у Тани уже не было.
Утром группу привезли на завтрак. Таня шатаясь вылезла из автобуса. Есть совсем не хотелось – она всё ещё пребывала в мире, где у людей вырастают пёсьи головы и крокодильи лапы.
– Ну сразу видно, отдохнула! – констатировали пенсионеры. Обратно поедем, ещё выпьешь.
А Тане уже не хотелось ни на какие пирамиды. Ей сразу хотелось «обратно» – но уже без феназепама. Сфинкса она, конечно, увидела. Однако в свете автобусных человекопсов он уже не казался ей чем-то особенным.
Отпустило Таню лишь к концу вторых суток. Всё это время она вспоминала бабушку и никак не могла взять в толк – как же та жила на таких высокоактивных транквилизаторах?
Бабушка
