Правда, мне потом прислали сообщение о том, что мою черную дыру на цепочке обнаружили, но вернуть обещали не раньше, чем через пару месяцев, когда свернут разработку. А я оказался завален работой и лично забрать не мог, так что на Алана и «Апостол» теперь имел еще один повод злиться, совершенно без всяких на то оснований, просто ассоциативно.
Но Тайвин и не подумал останавливаться:
– Чез, человек по природе своей эгоцентрист и индивидуалист, несмотря на то, что периодически демонстрирует, так сказать, приверженность к проявлению стадных инстинктов. Вспомни, что на Земле творилось до последнего парникового вымирания? Любой праздношатающийся мог зайти в любой лес, приехать к любой реке или озеру или на гору залезть и там, прости за грубость, от души нагадить. Историю в школе учил? Пластика сколько было? Мусора? Химических загрязнений? Так что принудительная сегрегация людей от природы в мегалополисах – отличное решение, как по мне. И если человек так себя на планете ведет, то что будет, если ему в распоряжение космос отдать?
– Ну это уж ты хватил, – отметил я, заходя с ним к себе в кабинет и привычно махнув ребятам в отделе. – Никто человечество насильно в города не загонял, так сложилось. А насчет космоса…
– Позволь не согласиться, – прервал меня Тайвин, точно настроившийся на поспорить. – Я когда на природу первый раз выехал с отцом, мне уже лет пять было. И то разрешение пришлось получать.
– Так это в твоем Общегерманском, – хохотнул я, усаживаясь к себе в кресло, – у вас там в принципе мышление такое, как бы это помягче, перед предписаниями ответственное. В Московском как шлялись на природу без всяких справочек, так и шляются. И как впечатления?
– Как тебе сказать… – задумался, вспоминая, Тайвин. – Вот тебя в детстве с корицей надули, а меня с комарами. Хотя на природе, конечно, хорошо.
– Расскажешь? – тут же полюбопытствовал я.
Тайвин подвинул к моему креслу стул, уселся рядышком и, поправив очки, глубоко и грустно вздохнул.
– Я воочию лицезрел целую кучу всего, что раньше только из разговоров взрослых слышал, в инфосети видел или про что читал в книгах: пауки, птицы, насекомые, рыбалка, живой огонь. Незабываемое воспоминание. Его только одно испортило. Комары. Маленькие кровососущие ублюдки, после которых чешешься по трое суток кряду, отравили мне первый же вечер у костра так, что я даже и представить себе не мог, а в тот год было почему-то адски много этих надсадно жужжащих созданий. – Тайвин сделал паузу, я подавился смешками. Укоризненно на меня поглядев, ученый продолжил: – Помню, я ретировался в палатку, и когда туда заглянул отец, я попытался заставить его уехать домой. Заливал палатку слезами, умолял, шантажировал и чесался. Тогда папа мне сказал, что комаров можно на вес сдать в аптеке в обмен на деньги или гематоген. Я весь отдых этих тварей на солнце сушил и в пакетик собирал! Хотелось мести, денег и гематогенку. А когда пришел с ними в аптеку, представь, какова была реакция провизора?
