похищение сабинянок. По рассказам римских историков….
– Может, пойдем на речку?
– Феруза, ты не даешь мне сосредоточиться. – Это была моя последняя капля терпения. – Завтра у нас сдача зачета, а твои мысли расположены далеко от учебы. Неужели ты не хочешь получить должного образования и уехать далеко-далеко в другую страну, где сможешь стать полностью независимой от наших строгих традиционных порядков, от родителей, чьи поучения о правильной осетинской девушки уже вот где сидят. – Дотронулась до подбородка, чтобы как можно ярче и понятливее показать подруге, что терпение мое уже правда на исходе.
– Зря ты так говоришь. – Вопреки моим ожиданиям вдруг произнесла она. – Я, к примеру, не против наших традиционных порядков. Если честно, я больше не хочу быть независимой….
– Не хочешь? – мои глаза расширились от удивления.
Помнится, еще совсем недавно Феруза была ярой противницей строгих, порой несправедливых на ее взгляд, традиций Северной Осетии. Несмотря на равноправие полов еще со времен Великой Октябрьской революции, в обществе по-прежнему лидировали мужчины. Это ярко отражалось и в быту, и образовании. Именно Феруза открыла мне глаза на многие вещи, что так прекрасно отражали ущемление прав женщин, противоречащие Конституции Северная Осетия – Алания. И теперь я просто не понимаю, что могло вызвать в ней такую резкую перемену в ее же собственном суждении.
Ответ не стал себя долго ждать.
– Изета, я, кажется, влюблена.
– Что?
– Его зовут Асламбек. И я уже познакомилась с его семьей.
– И как это связано со сменой твоего настроения? – отказывалась я принимать ее слова всерьез.
– Его семья очень строго чтит все традиции и обычаи своих предков. И я уже успела с некоторыми из них познакомиться. Представляешь, как это здорово, готовить для своего мужа обед?
– Не представляю. – Я пыталась скрыть свое недовольство и осуждение, но не получилось. Эмоции сами по себе стали вырываться наружу.
– Вчера я впервые приготовила лывжу! – с каждым словом глаза Ферузы светились все сильнее и сильнее, а улыбка расползалась по всему лицу. Вот оно женское счастье, которое я отказываюсь понимать.
– Рада за тебя. – Буркнула я, и попыталась углубиться в чтение «Насильственный брак. Национальные обычаи и традиции Кавказа». – Несмотря на незаконность, во многих селах похищение невесты, известное как ала качуу, это общепринятый и распространенный способ заполучить жену….
– А я бы хотела, чтобы Асламбек похитил меня…. – Мечтательно закатила глаза Феруза. – Ах! Романтика!
– Романтика? Похищение ты называешь романтикой? Феруза, случаем, тебя не подменили в твоей новой семье? Что ты такое говоришь? – я задыхалась от негодования, и, кажется, мое лицо даже приобрело алую окраску. – Ты знаешь, сколько молодых девушек совершило самоубийство после твоего романтического похищения? Сколько было сломлено судеб? Какой-нибудь пожилой старикашка, из карманов которого так и сыплются деньги, может запросто позволить себе в жены несчастную девочку, чьи родители даже не станут препятствовать неравному браку – это ты называешь романтикой? Ты только представь, каково ей будет в первую брачную ночь?
– Фууу! – сморщила подруга лицо сразу после сказанного мною. – Умеешь же ты все испортить.
– Я говорю лишь реальные вещи, которые, по сути, могут произойти с каждой девушкой, будь этой девушкой ты или я, или наша соседка.
Попыталась вновь взяться за чтение. Не получается сосредоточиться. К тому же пустой желудок начал давать о себе знать.
– Ладно, дочитаю после. Пойдем, перекусим что-нибудь.
Феруза как ждала этих слов, быстро захлопнула книгу и первой покинула здание библиотеки. Мне же оставалось только догонять ее.
Тихое уютное заведение на окраине города пришло нам впору: под открытым небом, не такое шумное, безлюдное, и готовят здесь вкусно. Правда, цены здесь кусаются, тем более у студентов, чьи стипендии хватает лишь на скромное месячное проживание, и только. Но разочек можно себе позволить шикарное заведение, с превосходным меню и в окружении влиятельных состоятельных господ. Так и хочется почувствовать себя одним из них: полной власти, независимости и несметного богатства.
Одновременно с нами, в кафе вошли пятеро рослых мужчин: сели за просторный стол в вип зоне, и сразу же стали о чем-то громко разговаривать и спорить. Вот тебе и уединенное тихое местечко.
Но мое внимание почему-то сразу же привлек мужчина, что сел во главе стола и молча наблюдал за своими товарищами, не роняя при этом
