взбежал по широкой лестнице на второй этаж. Здесь залов оказалось меньше, и половина из них сейчас были попросту заперты. Салям прислушался, надеясь уловить в музее хоть какое шевеление жизни. Но даже воздух вокруг был абсолютно неподвижен.
– Двери проверь, – буркнул в микрофон Вадька. В этом треклятом музее опять что-то происходит, и они опять оказались в это замешаны!
Кивнув, Салям пошел по периметру, проверяя двери. За одной оказалась обыкновенная кладовая – с ведрами и швабрами. За другой…
– Ну хоть что-то, – меланхолично заключил Салям, щелкая выключателем и разглядывая проявившиеся при свете лампочки белый унитаз, умывальник, висящее рядом полотенце. Зашел внутрь и запер за собой дверь.
– Катька, выйди! – вскакивая из-за пульта, в один голос рявкнули мальчишки, заслоняя собой монитор.
– А вы? – Уже вставая, Катька подозрительно поглядела на мальчишек.
– А мы просто отвернемся, – торопливо сказал Сева и хищно схватился за нож – после наблюдений за всеми этими фуршетами есть хотелось невыносимо.
– Ну и я тогда просто отвернусь, – решительно объявила Катька, разворачивая свое кресло спинкой к монитору. – Как вы думаете… – после недолгой паузы вопросила она, – этот, в черном… он кто и что ему надо?
– Мы пока не думаем, – пробормотал Вадька, нетерпеливо перетаптываясь у Севы за спиной в ожидании, пока тот освободит нож. – Вот сейчас в желудок что-нибудь кинем и тогда будем думать.
Он выхватил нож у Севы из-под руки и принялся кромсать колбасу.
– Лопнете, – прокомментировала Катька, разглядывая вырастающую перед мальчишками башенку из бутербродов.
– Не лопнем, – с набитым ртом ответил Сева. Некоторое время в рабочей комнате слышалось только сопение и сдержанное почавкивание, сменившееся благостными вздохами.
– Вам не кажется, что Салям там долго сидит? – разглядывая насытившихся мальчишек, поинтересовалась Катька.
– Может, ему надо? – благодушно ответил Сева, уже лениво, только для удовольствия пережевывая последний бутерброд.
– За то время, что вы жрали, любое «надо» можно доделать, – любезно сказала Катька. – Вы бы у него спросили, как он там.
Вадька мельком глянул на часы и нахмурился – Катька была права.
– Ну и как я, по-твоему, его спрошу? – вызывающе поинтересовался он. – Микрофон возле монитора, а подглядывать за людьми в туалете я не привык!
– Глаза зажмурь! – невозмутимо предложила Катька. – А то ведь если все разойдутся и музей запрут, ему там до утра придется сидеть.
Подавив желание предложить Катьке самой зажмуриться и спросить – это было бы совсем неприлично! – Вадька и правда встал. Глядя только и исключительно в пол, нащупал микрофон возле монитора. И от злости на Катьку не очень-то вежливо осведомился:
– Салям,
