Остров концентрированного счастья. Судьба Фрэнсиса Бэкона. Игорь Дмитриев

      Мятеж ирландский поразив мечом.

      Какие толпы, город покидая,

      Его встречали б!..[319]

      Однако при дворе многие отнеслись к назначению Эссекса лордом-лейтенантом Ирландии с опасением. Один из придворных наставлял Джона Хэрингтона (Sir John Harington; 1561–1612), известного в свое время литератора и крестника королевы[320], сопровождавшего графа в походе: «он (граф) идет впереди не для того, чтобы служить королеве, но для удовлетворения своего чувства мести»[321].

      Позднее Бэкон писал, что расхождения между ним и графом со временем углубились, и «в течение полутора лет, предшествовавших походу его сиятельства в Ирландию, меня не звали и со мной не советовались, как в былые времена»[322]. Поэтому для Бэкона стало полной неожиданностью желание Эссекса перед отбытием узнать мнение своего советника об этом предприятии.

      «Я не только разубеждал его, но и протестовал против этой затеи»[323], – уверял впоследствии Бэкон. Вразумляя графа, он ссылался на исторические примеры, напоминал о природных союзниках свободолюбивых ирландцев – лесах и болотах. «Но видит Бог, – сокрушался Фрэнсис, – моим доводам было открыто только его ухо, но не сердце»[324].

      Такова была версия событий, изложенная Бэконом в 1604 году, когда графа уже не было в живых, а его бывшему protégé было выгодно подчеркнуть свою связь с Эссексом.

      Судя по другим источникам, Бэкон, когда граф пытался выяснить его мнение о предстоящем походе в Ирландию, старательно отмалчивался. А когда Эссекс стал настаивать на прямом ответе, отделался «несколькими беспорядочными строчками»[325], из которых, однако, можно было понять, что Фрэнсис предупреждал своего патрона: «то будет не амбициозная война с иноземцами, но война за восстановление утраченного подданства»[326] (т. е. со стороны ирландцев – война за независимость), а этого можно добиться не только силой (и лучше не ею), но и гуманностью, тем более что ирландцы – вовсе «не бунтовщики и не дикари»[327]. И еще об одном важном обстоятельстве напомнил Эссексу Бэкон: «достоинство дороже славы… и смирение лучше жертвы»[328].

      Между тем англичане встретили в Ирландии ожесточенное сопротивление, и то, что из Лондона казалось сравнительно простым делом, в действительности потребовало колоссальных жертв.