вспомнив про родителей, я разревелась. Меня пытались успокоить, но всё тщетно, пришла в себя сама после третьей выпитой рюмашки коньячка. Вышла на улицу и стала думать, что можно предпринять в такой ситуации, но в голову вообще ничего не лезло, решила, что утро вечера мудренее, и пошла к мужикам. Мы пили до самого заката, как я вырубилась или легла спать, не помню. Утром, если конечно 12 часов дня можно так назвать, чувствовала себя, как ни странно, отлично. Дядя Толя, увидев, что я оклемалась, налил мне кофе и поставил на стол тарелку с завтраком, там была яичница. Аппетит у меня разыгрался, я за собой такое раньше чистенько замечала, но не по утрам, а тут всё слопала за пару минут, выпив кофе, спросила:
– А где барина носит?
Дядя Толя сначала не понял, про кого я говорю, даже огляделся, пришлось объяснить, он рассмеялся:
– Да, точно подмечено, барин, да он решил окрестности осмотреть, утром ушёл и до сих пор нет.
– А утром – это когда?
– В районе девяти.
Вот блин, этого мне ещё не хватало, он же за себя постоять не сможет, в отличие от меня, может. его собаки уже сожрали, делать нечего, пришлось переодеться и пойти на поиски. Выйдя с участка, осмотрелась, всё было по-прежнему, но меня сейчас больше интересовало, куда мой барин мог пойти. Немножко покрутившись, решила, что на речке ему делать точно нечего, и пошла к деревне, дошла минут за десять. Люди, видно, уже смирились со своей участью и были на удивление спокойны, кто-то с любопытством рассматривал свои заборы, точнее то, что от них осталось. Кто-то рыдал над кучкой, которая раньше была домом, барина здесь не обнаружила, решила пойти к шоссе. И точно, он там околачивался, точнее, сидел на бордюре, самое интересное, в гордом одиночестве, вот скажите, что можно делать тут столько времени? Людей вообще не видно, наверное, все ушли, на шоссе валялись только скомканные бумажки, (это я про машины), и масляные лужи, остальные жидкости уже высохли, бензином не пахло. Решила его напугать, подкралась сзади, он меня не слышал и не видел, подойдя, схватила его за плечи, он аж вперёд отпрыгнул, не удержавшись на ногах, просто рухнул, с испугом оглянулся и как взвоет:
– Фишка, ты что, совсем спятила? Нельзя же так людей пугать, у меня чуть сердце не выпрыгнуло.
– Нельзя без разрешения дом покидать.
Он встал и стал отряхиваться, я поинтересовалась, что он здесь высматривает, на что он ответил, что не знает, но тут очень много трупов.
– Каких ещё трупов, где ты их увидал? – удивилась я.
Он повёл меня к дальнему комку смятой бумаги:
– Вон, сама смотри.
И точно, из искорёженного железа торчала рука, чуть дальше нога, меня чуть не стошнило, я присмотрелась к луже, там отчётливо была видна кровь.
– И много таких? – повернулась я к Виктору.
– Хватает.
Я
