переживай, мам, ему можно, – улыбаюсь, глядя мельком на маму с братом, затем на собственное отражение.
Темные локоны до плеч, приталенное платье, расклешенное у бедер, скромный букет белых роз, который сжимаю в руках от волнения. Еще немного, и основа сломается. Нет, этого допускать нельзя – флорист не простит. Ему будет плевать на сомнения в моей голове и страх в карих глазах, которые глядят на меня через отражение. Визажисту тоже. Хотя губы я не щажу, покусываю от волнения, наплевав на яркую алую помаду. Им нужно показать свою работу на самой масштабной свадьбе года, а мне нужно выйти замуж.
Я не должна подвести их хотя бы сегодня.
– Шлейф не мешает? Туфли не жмут? – взволнованно спрашивает мама.
– Нет.
– Ох, милая, ты почти не изменилась. Такая же стройняшка, как год назад.
Проглатываю слова о прошлом и киваю в ответ маме.
– И фигурка, и взгляд светится, и прически…
– Мама, отстань от Аманды, – выкрикивает Патрик.
– Молчу-молчу, – мама отступает на полшага, примирительно подняв руки.
Моему брату уже пятнадцать. Он такой взрослый, наверное, все понимает. Хотя нет, не все.
Я не говорю, что туфли ужасно жмут, шлейф мешает и лиф сильно давит. Кажется, перед свадьбой я немного поправилась, и грудь готова выскочить из него. За последние месяцы примерок и репетиций я возненавидела это событие. Но вместо признания я улыбаюсь голубым глазам матери через отражение.
– Ты будешь самой красивой невестой на свете.
– Мам, не преувеличивай. Я обычная, – отмахиваюсь от комплиментов.
– Кто тебе сказал эту глупость?
Позади раздается серьезный папин голос. Когда он успел бесшумно зайти в комнату невесты и закрыть за собой дверь? Но только с его появлением волнение давит чуть меньше.
– Не бери в голову, она просто волнуется, – тут же подхватывает мама, оборачиваясь к отцу в чёрном смокинге.
– Ой, чего ей волноваться? Это свадьба, а не казнь! – веселится Патрик, но тут же становится серьезным, когда папа метает в него строгий взгляд.
Я бы так не сказала. Если бы мои мысли мог прочитать каждый встречный, то моя семья узнала бы, как мне страшно выходить к гостям на украшенной террасе. Как страшно смотреть в любящие глаза своего жениха и не чувствовать того же в ответ.
В книгах я читала, что при виде любимого у героини порхают бабочки в животе, от прикосновении его ладоней бросает в жар, а когда их губы сливаются в поцелуе, то… В общем, бред. Не верьте романтичной ерунде, верьте фактам. А они таковы, что никаких бабочек не существует.
– Не ерничай! – отвечает мама. – Пойдем, нас ждут гости.
Мама с Патриком покидают комнату на первом этаже. Напоследок она оборачивается, подмигивает мне и произносит одними губами:
Все будет хорошо…
Мой взгляд падает на папу. Он у меня большой, сильный, высокий. Не зря нас сравнивают внешне: те же темные волосы, темные глаза. Только у меня нет бороды с едва заметными седыми волосами и опасного взгляда,
