города в другой.
Пока шла к машине, набрала знакомый номер:
– Слушаю, – раздался а трубке приятный мужской голос.
– Привет, ты где?
– Угадай с одного раза? – пошутил мужчина.
– Обратно значит едешь, до города далеко? – поинтересовалась Лилька.
– Чуть больше двухста верст, малая, случилось чего? – спросил брат.
– Да так, Светка трепалась, что ребята у них лихие нарисовались, беспределят, – поделилась тревогой Лиля.
– У тебя рация работает? – деловито спросил Стас.
– Работает.
– Тогда давай до города дуй без остановок. Прицепись к кому – нибудь на хвост и тянись, поняла? – инструктировал брат.
– Поняла, ни первый раз замужем, – отбрила Лилька, – не кипишуй, прорвёмся.
– Я ночью груз сдам и заскочу к вам. Давай, удачи.
– И ты, не гони, – с грустной улыбкой проговорила Лиля.
Участок дороги не самый приятный, поворот крутой и проходить его надо на низкой скорости, ограничение семьдесят километров в час, камер понатыкали через каждый километр, не разгонишься. Много времени теряется. Легковушкам проще, ограничение скорости закончилось и начали скакать как кузнечики, обгонять. Лихо притопили и вот уже "ушли в точку" на горизонте. Ее же агрегат пока раскочегаришь, так и вовсе трасса пуста будет. У них итак ограничение девяносто пять стоит, превышать скорость нельзя, понаставили спутниковых систем, если чуть выше, сразу санкции, а Лильке деньги позарез нужны, поэтому превышать – такой себе вариант.
Именно после такого поворота с ограничением скорости, когда все машины рассосались в зеркале заднего вида мелькнула тонированная вхлам синенькая машинка.
– Бл.., – выругалась Лилька, а что, годы рядом с шоферней даром не прошли, знала словечки и по – круче, но пока сдержалась.
Машинка ехала лихо, до того момента, пока не догнала старый Лилькин КАМАз. Плотно села ей на хвост. Ясно, будут либо выжидать удобного момента, либо, что верней, с учетом того, что до города осталось совсем немного, будут действовать быстро.
Времени на раздумья мало, одна она явно не справится. Протянула руку к рации:
– Сто девятая, я сто девятая, как слышно, прием, – заговорила громко.
Рация несколько секунд помолчала, потом раздался треск и ответный голос:
– Я двести сорок пятый, тебя слышу, что случилось? Прием.
– Двести сорок пятый, у меня на восьмидесятом километре синяя четырка повисла, прием.
– Сто девятая, я на сто десятом километре, как смогу, подтянусь, прием.
– Двести сорок пятый, спасибо, прием.
По рации дальнобои общаться привыкли, правда не у всех они в машине были. Лильке Стас с дядей Колей поставили сразу и велели пользоваться
